Разделы о Такуане: [показать]
|
 |
|
Быть как дерево или ветер
Как-то Миямото Мусаси удалился в горы со своим другом и учителем монахом Сохо Такуаном для совместной медитации. Они медитировали на берегу тихого ручья с крохотным водопадом, но внезапно ощущение тревоги подсказало Мусаси, что рядом есть кто-то еще. Оставаясь внешне в безмятежности, он одним взглядом отыскал неторопливо скользящую под кустами возле Такуана ядовитую змею.
Мусаси, затаив дух, молча наблюдал за смертоносной змеей. Он прекрасно знал, что малейший шорох может напугать ее и заставить наброситься на его друга. Тут он с изумлением увидел слабую улыбку на губах Такуана, который тоже заметил змею и теперь спокойно взирал на то, как она ползет по его ногам. Но еще удивительнее невозмутимости монаха перед лицом опасности было то обстоятельство, что змея как будто воспринимала его как естественную часть ландшафта.
Переползая через Такуана, змея продолжила свой путь по направлению к Мусаси. В шаге от него она учуяла его присутствие и отпрянула, изготовившись к нападению. Мусаси остался неподвижен. При этом от него исходила такая угроза, что змея ускользнула в кусты и больше не показывалась. Любой другой человек, имей он столь пугающую ауру, непременно возгордился бы, тогда как Мусаси не испытал ничего, кроме стыда, поскольку понял свой самый большой недостаток.
- Что тебя так огорчило? - спросил Такуан, заметив, как изменилось настроение друга.
- Всю жизнь, - посетовал Мусаси, - я учился наводить страх на окружающих, чтобы никто не дерзнул на меня напасть. Я своего добился, и теперь все живые существа инстинктивно меня боятся. Ты видел как эта гадина улепетывала от меня?
- Да уж, видел, - ответил монах. - А поскольку она так на тебя и не напала, значит, ты победил ее, не нанеся ни единого удара. Так что благодаря твоему замечательному мастерству теперь и ты, и змея, живы.
Хотя он знал ответ, Такуан все же поинтересовался:
- Так что же ты расстраиваешься?
- Потому что я так силен, что никто не может со мной сравниться. Мне никогда не обрести истинный мир.
Мусаси указал на монаха и восторженно продолжал:
- Не то что ты! Ни ты змеи не испугался, ни она тебя. Твой дух настолько спокоен и естественен, что она приняла тебя за камень. Ты для нее все равно, что дерево или ветер. И люди относятся к тебе точно так же.
Такуан только улыбнулся, довольный тем, что его друг сделал для себя это открытие.
Ожидание благодарности
У Такуана было много последователей от Иэмицу, третьего сегуна сегуната Токугава, до простых крестьян. Среди них был старик, имени которого никто не помнил. Он был немного чудаковат. Однажды этот старик послал к Такуану своего слугу, чтобы после окончания церемонии пригласить мастера на трапезу.
- Как бы скромна ни была моя пища, я хочу, чтобы Осе в моем доме отведал вареный рис с ячменем, - сказал старик слуге.
Такуан, любивший это блюдо, с готовностью принял приглашение и отправился в гости к старику. Там ему предложили большую тарелку, полную каши из риса и ячменя. Старик спокойно сидел перед гостем, ожидая конца трапезы. Когда живот Такуана наполнился, он поднялся, чтобы уйти, но старик остановил его и спросил:
- Осе-сан, я угостил вас вареным рисом, а вы уходите, даже не поблагодарив меня. Разве монахи так поступают?
- Вы пригласили меня отведать вареного риса с ячменем. Вы не приглашали меня говорить вам 'спасибо', - без промедления ответил Такуан и быстро вышел из дома.
Этот ответ задел старика, и он решил когда-нибудь отыграться на Такуане.
Однажды в дом к нему вбежал Такуан и воскликнул:
- На улице льет, как из ведра! Одолжите мне, пожалуйста, зонтик и гэта (деревянные туфли).
Старик обрадовался возможности отыграться на Такуан и очень вежливо предложил ему то, что тот попросил. Старик был уверен, что на этот раз Такуан поблагодарит его, но этого снова не случилось. Такуан быстро вышел из дома и вскоре прислал молодого монаха, чтобы вернуть взятые вещи. Монах был похож на своего мастера - он не поблагодарил старика, а только оставил вещи и ушел восвояси.
Через несколько дней Такуан и старик встретились за чаем. Старик решил, что пришло время поговорить обо всем, и начал издалека:
- Вам не повезло в тот день, когда дождь застал вас на улице, правда?
- Да, не повезло. Надеюсь, молодой монах вернул вам зонтик и гэта!
- Конечно, вернул. Это было очень мило с вашей стороны, - сказал старик, заметив, что невольно сам благодарит Такуана. Как он мог допустить такую оплошность?! Такуан сидел напротив старика и улыбался. Старик не мог больше сдерживаться и выпалил:
- Осе-сан, вы плохо воспитаны. Вы могли бы, по крайней мере, сказать мне 'спасибо'!
- Если я скажу вам 'спасибо', тем самым я выплачу вам свой долг, - сказал Такуан спокойным голосом. - Я всегда про себя благодарю вас и никогда не забываю вашу доброту. Если же человек ожидает благодарности за свою доброту, это не настоящая доброта. Вы не должны рассчитывать на то, что станете свидетелем радости других и услышите их похвалу. Добрые дела, сами по себе, должны доставлять вам удовольствие, и при этом, давая что-то другим или помогая им, вы не должны ожидать награды. Такова настоящая доброта. Вы обманываете себя, если делаете что-то доброе из тщеславия или самодовольства. При этом вы позволяете заблуждению войти в вас. Люди склонны к корыстолюбию. Делая одолжение другим, они стремятся получить что-то взамен. Ничего не понимает в людях тот, кто не видит различия между добротой и заинтересованностью. Если вы делаете добро, руководствуясь только своими личными интересами, вы совершаете ошибку. Если же вы каждым своим действием стараетесь помогать другим, вас никогда не постигнет разочарование.
Медитация дуба
В провинции Суруга жил человек по имени Тесиро, знаменитый предводитель шайки разбойников. В его подчинении было несколько сотен человек, которые наводили страх на всю округу. Однажды, направляясь в Нумадзу, Тесиро зашел в чайный домик и встретил там дзенского монаха. Это был Такуан. Он путешествовал из Киото в Эдо и вез с собой немало денег, что случается с дзэнскими монахами очень редко. Тесиро заметил это и попытался завести дружбу с монахом.
- Куда ты направляешься, Осе-сан? - спросил Тесиро.
- В Эдо, - ответил монах.
- Неужели? Я тоже иду в Эдо! Собираешься ли ты провести ночь в Нумадзу?
- Да.
- Я тоже собираюсь остановиться там на ночь. Есть такая поговорка: "В жизни нам нужно сочувствие; в дороге нам нужен спутник". Если ты не против, я пойду с тобой, - предложил Тесиро.
Вместе они дошли до Нумадзу и остановились на ночь.
Кое-что замышляя, Тесиро сказал монаху:
- Я должен ненадолго заглянуть в соседнюю деревню. К утру я вернусь. До свидания!
Затем Тесиро вышел на улицу и спрятался в кустах. Наступила ночь, и все вокруг уснули. Время было самым подходящим для нападения. Тесиро незаметно пробрался в дом, где оставался его спутник, и осторожно приоткрыл дверь в его комнату. Внутри горела лампа, ее свет озарял помещение, но монаха в нем не было, а вместо него посреди комнаты росло небольшое дерево, похожее на дуб.
Даже бесстрашному Тесиро стало не по себе. Крадучись, он вошел в комнату монаха. И вдруг дуб, растущий в комнате, превратился в монаха, сидящего в позе медитации. Глаза Тесиро широко открылись от удивления.
- Ты вернулся слишком рано, - сказал монах. - Тебе удалось быстро справиться со своими делами?
- Да, так и случилось, - в замешательстве ответил Тесиро. Он так испугался, что тут же отправился в свою комнату и лег спать, но сон не шел к нему.
"Монах, наверняка, владеет какой-то магией, - думал Тесиро. - В древности волшебник по имени Дайдза-мару умел принимать вид огромной змеи, а другой колдун, которого звали Дзирайя, мог по собственному желанию превращаться в лягушку. Поскольку змея и лягушка - живые существа, их можно убить, но если бы я научился превращаться в дерево, преследователи никогда бы не настигли меня. Было бы очень хорошо овладеть этой магией. Я должен любой ценой узнать у монаха секрет превращения в дерево!"
На следующий день, когда монах и Тесиро достигли вершины горы Хаконэ, Тесиро спросил:
- Кстати, Осе-сан, кто ты?
- Я - обычный человек, такой же, как и ты.
- Ты шутишь. Я никогда не слышал об обычных людях, которые могут принимать вид дерева. Может быть, ты маг или оборотень? - настаивал Тесиро.
- О чем ты говоришь? - недоумевал монах.
- Не притворяйся, что не понимаешь меня. Это тебе не поможет. Как ты думаешь, кто я?
- Глядя на тебя, я вижу, что у тебя длинный подбородок и злые глаза. Очевидно, тобой движут преступные намерения. Ты разбойник?
- Да, Осе-сан, я разбойник. Я великий разбойник! Сказать по правде, я увязался путешествовать с тобой, потому что заметил у тебя туго набитый кошелек. Вчера я проник в твою комнату, чтобы украсть его. Но оказалось, что ты владеешь магией. Меня, опытного и бесстрашного разбойника, удивило то, что ты смог превратиться в молодой дуб. Пожалуйста, научи меня этой магии. Я заплачу тебе, сколько ты пожелаешь! Если же ты скажешь "нет", мне останется только убить тебя, - пригрозил Тесиро.
Монах вспомнил о том, что предыдущей ночью он медитировал на истории из "Мумонкана" (сборник дзэнских коанов). На вопрос: "В чем смысл прихода Бодхидхармы с Запада?" в "Мумонкане" дается ответ: "Дуб во дворе". Только теперь Такуан понял, о какой магии говорит разбойник. Во время медитации на коане он находился в состоянии Самадхи (глубокого сосредоточения), и при этом его тело приняло вид дуба.
- Если ты утверждаешь, что другого пути нет, скажу тебе, что я - тоже великий разбойник, - признался монах.
В ответ Тесиро широко улыбнулся и удовлетворенно заметил:
- Значит, ты ничем не отличаешься от меня. Пожалуйста, поделись со мной секретом своего искусства.
- Конечно, я научу тебя, если на то твоя воля. Только имей в виду, что это довольно трудно.
- Я не боюсь трудностей. Овладев этим искусством, я стану самым великим разбойником в мире! Пожалуйста, научи меня.
Такуан поведал разбойнику о коане "дуб во дворе" и пообещал, что, если тот будет настойчиво медитировать на нем, он научится принимать форму дерева. Так монах дал разбойнику первый урок медитации (дзадзэн). Тесиро внимательно выслушал монаха и сказал:
- Это и правда довольно трудно. Смогу ли я этого достичь?
- Конечно, сможешь! В древности, как известно, были люди наподобие Дзайдза-мару, который умел превращаться в огромную змею. Если ты не научишься делать нечто подобное после настойчивых занятий медитацией, я готов поплатиться за это жизнью. Но если научишься, ты должен будешь подчиниться мне. Я - тоже великий разбойник, и ты должен будешь стать моим последователем.
- Я согласен. Сколько времени я должен посвятить занятиям?
- Как минимум, два года, но не больше трех. Но помни, ты должен медитировать днем и ночью.
- Так долго! Неужели нет более короткого пути?
- Не падай духом. Тебе еще не исполнилось и тридцати. В твоем возрасте два или три года занятий - сущий пустяк. Медитируй настойчиво.
Тесиро решил стать великим разбойником и тем самым прославиться на весь мир. Он медитировал на коане "дуб во дворе", хотя у него постоянно болели ноги. После нескольких лет медитаций его ум стал спокойным, и в нем проявилась глубоко скрытая природа Будды. Тесиро начал размышлять о своем плохом поведении: "Я поступал неправильно все эти годы". Он раскаялся в своих злодеяниях и призвал других разбойников стать честными людьми. Он раздал все свои сбережения и остался без копейки в кармане.
Тесиро сдержал свое слово и вскоре отправился в Эдо, чтобы найти Такуана в храме Токайдзи и стать его учеником. Говорят, он занимался медитацией многие годы и ушел из жизни с миром.
Все вокруг - пустота
Однажды постоянный посетитель храма Токайдзи принес Такуану настенный свиток с изображением знаменитой гэйши.
– Осе-сан, пожалуйста, напишите стихотворение на этой картине, – попросил он.
Такуан взглянул на картину, улыбнулся посетителю и сказал:
– Хорошо нарисовано. Я бы хотел оказаться рядом с этой прекрасной женщиной.
Затем он взял кисть и написал на свитке:
Будда продает Закон, Бодхидхарма продает Будду,
Монах в наш невежественный век продает Бодхидхарму,
А ты, куртизанка, продаешь свое тело
Для удовлетворения желаний живых существ.
Затем он написал еще одно стихотворение:
Каждую ночь луна посещает воды пруда,
А затем уходит, не задерживаясь
И не оставляя следа.
В этом стихотворении говорится о том, что луна восходит каждую ночь и отражается в воде пруда подобно тому, как куртизанка проводит ночи с мужчинами, не привязываясь ни к одному из них и не позволяя мыслям о них остаться в своем уме. Подобно уму Будды, вода в пруду не удерживает отражения предметов. Она всегда спокойна, глубока, кристально чиста.
Такуан, не задумываясь, написал эти стихотворения и вернул картину посетителю. Тот пришел к нему, втайне надеясь, что своей просьбой написать стихотворение на картине с изображением куртизанки он поставит Такуана, добродетельного человека и мастера дзэн, в тупик. Но Такуан написал стихотворение без колебаний, и посетитель оценил глубину его постижения. Красота и уродство, похвала и осуждение существуют лишь до тех пор, пока ум пребывает в сомнении. Если глубоко постигнуть истину, то тогда все вокруг – пустота.
Дзэн и езда на лошади
Все знали о дружбе господина Ягю Тадзима-но-ками и Такуана Сохо. Однажды Ягю вспомнил, что прославленный наездник Магаки Хэйкуро однажды скакал на лошади вверх и вниз по каменным ступеням, и решил сделать то же самое.
С этой целью Ягю отправился к горе Атаго. Взглянув на круто уходящие ввысь каменные ступени у подножия горы, он понял, что не сможет проскакать по ним на лошади. Тогда он решил, что если он не может подняться вверх по ступеням, то может быть ему удастся спуститься по ним вниз. Он поднялся на гору окольным путем, собираясь съехать вниз по ступеням, но после долгих сомнений не смог отважиться на это. Днем и ночью он размышлял о том, как это сделать, но ничего подходящего не приходило ему в голову. Тогда Ягю направился за советом к Такуану в храм Токайдзи.
– Осе, в древности Магаки Хэйкуро поднимался на гору Атаго верхом на лошади. Я вспомнил об этом и вчера попытался сделать это сам, но не смог, – сказал Ягю.
– Вы не смогли это сделать? А я смогу, – ответил Такуан.
– Вы сможете, мастер? В самом деле?
– Да, конечно.
Ягю спросил у него, как ему это удастся.
– Давай лучше вместе отправимся к горе Атаго, и я покажу тебе, как ездить вверх и вниз по ступеням верхом на лошади.
Ягю подумал, что, в действительности, Такуан не такой удалой, каким выдает себя. Но у подножия горы Такуан Сохо вскочил на лошадь Ягю и как ни в чем ни бывало поскакал на ней вверх по ступеням, а затем развернулся и поскакал вниз, словно эта было ровная лесная поляна. Господин Ягю от удивления лишился дара речи.
– В том, как я это делаю, господин Ягю, нет ничего особенного. Чтобы скакать верхом по ступеням, следует осознать, что в седле нету всадника, а под седлом нету лошади, – сказал Такуан, и при этом Ягю достиг просветления.
Увидев перед собой препятствие, мы думаем, что преодолеть его трудно. Когда наш ум скован, мы не можем скакать на лошади по ступеням, потому что мы ограничены этой реакцией и болезненно осознаем и себя, и лошадь. Когда же мы достигаем способности не замечать себя и лошадь, тогда в состоянии безмыслия мы сможем беспрепятственно подниматься вверх и опускаться вниз.
Несокрушимый дух
Одно время у Иэмицу, третьего сегуна сегуната Токугава, была любимая обезьяна, она была очень шустрой. Однажды Иэмицу велел своим слугам попытаться ударить ее, но ни одному из них не удалось это сделать. Тогда Иэмицу попросил мастера меча Ягю сделать то же самое, но обезьянка была такой подвижной, что даже Ягю не мог настичь ее.
– Поскольку она прыгает быстрее молнии, лишь Такуан-осе из храма Токайдзи сможет опередить ее, – сказал Ягю, и Иэмицу отправил посланца, чтобы тот доставил Такуана в замок.
– Осе, попытайтесь ударить эту обезьянку, – сказал сегун прибывшему Такуану
Такуан посмотрел, как она лежит на руках у сегуна и поднял свою палку монаха. Только он поднял ее, чтобы ударить обезьянку, как она вскрикнула и простерлась перед Такуаном, словно умоляя о пощаде. Иэмицу и его свита была поражены и начали прославлять Такуана. В ответ Такуан рассмеялся и сказал:
– Здесь нет ничего особенного. Поскольку господин Ягю и другие подданные беспокоились о том, что, целясь в обезьянку, сидящую на коленях у сегуна, они могут задеть самого сегуна, в их движениях недоставало духа. Но я был исполнен решимости, если нужно, ударить самого сегуна. Обезьянка почуяла это и испугалась.
Суть не в интонации
Однажды рыбак Китибэй из деревни Синагава пришел к Такуану.
– Мне можно войти? – спросил он.
– А, Китибэй! Заходи. Ты пойдешь сегодня в море? - спросил Такуан.
– Да, конечно. Иначе как мне свести концы с концами?! Я должен непрестанно работать до тех пор, пока не умру.
– Верно. Мы родились в мире причины и следствия, и поэтому мы должны работать, пока причина и следствие не прекратятся. Ты совершаешь меньше грехов, чем феодальные владыки. Посмотри, они убивают людей и по-прежнему остаются владыками. Они совершают великий грех. После смерти они попадут в ад и будут там очень долго.
– Я пришел к вам с вопросом, – ответил рыбак. – Я заметил, что в храме секты синею молятся, произнося слова "Наму Амида Буцу!" с одной интонацией. А в дзэнском храме монахи произносят эти слова с другой интонацией. Как будет правильно?
– Это и есть твой вопрос? – спросил Такуан. – Если я отвечу тебе сразу, ты можешь не понять меня, и тогда мне придется очень долго объяснять тебе все с начала. Давай лучше я подумаю над твоим вопросом и объясню его тебе в другой раз.
– Хорошо. Тогда я зайду к вам позже, – сказал Китибэй, поблагодарил Такуана и собрался уходить.
Но тут Такуан окликнул его:
– Эй, Кити!
Китибэй был удивлен, повернулся к нему и спросил:
– Что, мастер?
Но Такуан промолчал в ответ. Когда Китибэй снова подошел к двери и собирался открыть ее, Такуан еще раз окликнул его:
– Китибэй!
– Что, мастер? – спросил Китибэй и повернулся к Такуану.
– Именно это! Первый раз я позвал тебя так, как произносят "Наму Амида Буцу" в одной секте, а второй раз так, как эти слова произносят в другой. Как бы я ни назвал тебя, Кити или Китибэй, оба раза ты ответил мне "Да, мастер?" Оба эти оклика одинаковы.
– Теперь я понял, – сказал Китибэй, низко поклонился Такуану и пошел домой.
Человек познается в критический момент
Это случилось тогда, когда Такуан еще не был настоятелем храма Токайдзи. Неподалеку жил монах секты Синею по имени Хасимото. Он был весьма красноречив и легко побеждал в споре других монахов. Хасимото очень гордился этим и часто ходил по окрестным храмам, приглашая всех состязаться с ним в искусстве диалога. Он получил хорошее образование, что было редкостью в его время. Всякий раз, когда он приходил, монахи делали вид, что куда-то спешат, или же давали ему деньги, чтобы он оставил их в покое.
Однажды монахи, жившие в одном храме с Такуаном, собрались и принялись что-то оживленно обсуждать. Такуану это показалось странным, поэтому он подошел к ним и спросил:
– О чем вы говорите?
– Мы говорим о монахе по имени Хасимото, – ответили монахи.
– А, о Хасимото, об этом болтливом монахе! И в чем же дело с ним?
– Осе, вы уже его знаете? – удивились монахи.
– Да, я встретил его вчера в доме Дзинбэя.
– Он предлагал вам что-нибудь?
– Он спросил: "Может быть, сегодня?", но я не обратил на него внимания. На этом все и кончилось.
– Так легко от него не отделаться. Он очень настойчив, – сказали монахи.
– Что, он хочет встретиться со мной? – спросил Такуан.
– Да, так и есть. Он говорит, что желает видеть вас и состязаться с вами в искусстве диалога. Он очень красноречив. Мы боимся, что вы потерпите поражение, и поэтому ищем возможность избавиться от него.
– И это все? – спросил Такуан, смеясь. – Не стоит об этом думать. – В отличие от монахов он был вполне спокоен.
– Вы действительно не против встретиться с ним?
– Не беспокойтесь. Подождите, и вы все увидите.
На следующий день Хасимото пришел в храм, и монахи пропустили его к Такуану. Хасимото вошел к нему исполненный гордости с высоко поднятой головой.
– Добро пожаловать! – сказал Такуан и попросил Хасимото подойти к нему поближе.
Когда Хасимото подошел вплотную, Такуан что-то шепнул ему на ухо, и Хасимото сразу же побледнел, словно от страха. Он оглянулся по сторонам и попятился. Затем, едва поклонившись Такуану, он выскочил из комнаты и быстро убежал прочь. Такуану все это показалось смешным, и его бока долго сотрясались от хохота.
– Осе-сама, скажите, в чем дело? Почему он убежал? – спросили Такуана удивленные монахи.
– Этот монах – всего лишь ребенок. Когда я шепнул ему: "Если ты победишь меня в диалоге, ты будешь иметь дело с моими сторонниками, которые спрятались с мечами в соседней комнате. Живым ты отсюда не выйдешь. Ну так что, будем состязаться?", он так испугался, что едва унес ноги. Очевидно, сам он не так хорош, как его язык, – и Такуан снова засмеялся.
Такуан и разбойники
Такуан путешествовал по дороге Танбадзи и пришел в местечко Иваяма. Было около трех часов пополудни. Он зашел в придорожную харчевню и во время трапезы подслушал разговор за соседним столиком. Двое похожих на торговцев говорили с серьезным видом:
– Ты что-нибудь слышал о бандитах? Их поймали?
– Если бы поймали! Пять или шесть мужчин скрываются в горах и время от времени выходят на дорогу, чтобы грабить путников. Путешествовать становится опаснее с каждым днем.
– Простите, вы можете сказать мне, где появляются эти разбойники? – спросил Такуан.
– На ближайшей горе, – ответили торговцы.
– В древности считалось, что на этой горе живут демоны. А теперь на этой же самой горе поселились разбойники?
– Это не шутка. Я слышал, что там живут пять или шесть ренинов, которые нападают на беззащитных путников.
– Мне очень неприятно об этом слышать. Должно быть, местным жителям приходится нелегко. Хорошо, я поймаю их.
– О, достопочтенный монах! Вы обещаете сделать великое дело, но это очень опасно.
– Не бойтесь, мне ничто не угрожает. Разбойники ведь тоже люди. Я пойду туда и поговорю с ними.
– Вы говорите правду? – недоверчиво спросили торговцы.
– Я всегда говорю правду. А вам стоило бы лучше разобраться в том, что вы делаете, покупая и продавая товары. Небеса дают нам деньги, чтобы мы не накапливали их. Если у вас есть сострадание, вы должны тратить заработанные деньги. Если же вы оставляете их у себя или покупаете одежду и не носите ее, разбойники найдут вас и заберут у вас все. Не разбойники в этом виноваты, а вы сами. Вы поступаете несправедливо, накапливая больше, чем вам нужно.
– Достопочтенный Осе, оказывается, вы - великий защитник разбойников. Вы как-то связаны с ними?
– Не говорите глупостей. Я никак с ними не связан.
Гора была покрыта густым лесом. В лесу было темно даже в дневное время. Такуан уходил все дальше в лес в сопровождении одних лишь звуков своих шагов и криков птиц. Вскоре начали сгущаться сумерки. Была середина марта, и вокруг царила такая тишина, словно на горе не было ни одной живой души. Наконец, он увидел двух мужчин, сидящих у костра возле небольшой часовни.
– Здравствуйте! Это вы здесь разбойники?
Мужчины подскочили от удивления.
– Кто ты? – спросили они.
– Кто я? Я человек, – ответил Такуан.
– Без тебя знаем, что ты человек. Скажи нам лучше, какой ты человек? Чем ты занимаешься?
– Чем я занимаюсь? Я – нищий монах.
– Нищий монах! Почему же ты бродишь в этом лесу в столь поздний час?
– Нет, сначала вы, разбойники, скажите мне, что вы делаете в этом лесу?
– Заткнись, нищий монах! Если у тебя нет денег, проваливай отсюда подобру-поздорову, – сказали разбойники.
– И не подумаю! Жизнь не настолько важна для меня, чтобы я убегал. И кроме того, хотя я и нищий, у меня есть с собой деньги, – ответил Такуан.
– Что? У тебя есть с собой деньги?
– Да, есть. А у вас наверняка есть главный. Мне бы хотелось поговорить с ним. Отведите меня к нему.
– Это всего лишь сумасшедший нищий! Зарубить его! – воскликнули разбойники, но как только они собрались обнажить мечи, Такуан ударил их посохом. Разбойники упали, и Такуан успел их связать, воспользовавшись их замешательством. Все было сделано так быстро, что разбойники не успели и глазом моргнуть.
– Пожалуйста, сжалься над нами! – попросили они.
– Я - монах, и поэтому я не возьму ваших жизней. Отведите меня к своему предводителю.
– Хорошо, монах, – сказали разбойники и повели Такуана еще дальше в горы. Через некоторое время они привели его к хижине.
– Сколько там человек? – спросил Такуан.
– Вместе с нами всего шесть. Сегодня утром двое отправились в деревню и еще не вернулись; стало быть, сейчас в хижине два человека.
– Добрый вечер! – сказал Такуан, заходя в хижину. Предводитель разбойников был очень удивлен таким поведением незнакомца и спросил у него:
– Кто ты?
– Я – нищий монах, у которого нет дома под небесами, – ответил Такуан.
– Зачем ты пришел сюда?
– Я пришел сюда, чтобы поймать тебя и тем самым помочь людям.
– Что?! Ты пришел сюда, чтобы поймать меня? Ты – смелый человек! Но остерегайся, я сейчас покажу тебе свое искусство, – сказал он и вышел из хижины, прихватив с собой длинное копье. Такуан неспеша последовал за ним.
Разбойник поднял копье и принял боевую стойку. Такуан сжал в руках свой монашеский посох. Некоторое время они стояли, прислушиваясь к дыханию друг друга, стараясь улучить момент для атаки. "Как удивительно! – думал Такуан. – Этот разбойник выглядит как мастер копья. Если мне удастся поймать его и наставить на путь истинный, он будет полезен людям". "Какой бесстрашный монах! – думал разбойник. – В том, как он смотрит на меня, есть что-то жуткое".
Через некоторое время разбойник с криком атаковал Такуана. Такуан сделал вид, что копье пронзило его, хотя на самом деле он увернулся от удара. Он легко подался вперед телом, ударил разбойника посохом по рукам, и тот уронил копье на землю. После этого разбойник сделал шаг назад и схватился за рукоять меча, но тут подоспел Такуан, и, не дав противнику обнажить меч, свалил его на землю. Разбойник пытался продолжить борьбу, но Такуан прижал его к земле и воскликнул:
– Эй, друзья-разбойники! Подайте мне веревку, которой я вас сегодня связывал!
Разбойники были потрясены. Монах победил их главаря прямо у них на глазах. Им ничего не оставалось, как выполнить его приказ.
– В обращении с копьем ты слишком искусен, чтобы быть обычным разбойником, – сказал Такуан, связав предводителя веревкой. – Назови свое настоящее имя.
– Мне стыдно называть свое настоящее имя, – сказал предводитель. – Я зарабатываю себе на жизнь тем, что нападаю на людей, но в прошлом я служил семье Оромо на острове Кюсю. Мой отец – великий мастер копья Онода Кагэю Гэнсин, а я – его преемник. Меня зовут Когоро Есимицу. Много лет я изучал искусство копья под руководством своего покойного отца.
– Значит, ты – Когоро, единственный сын Онода Кагэю, которого называли еще Львиным Сердцем? Вот так встреча! – удивленно воскликнул Такуан, потому что школа копья мастера Онода была широко известна.
– Как жаль, что ты стал разбойником! Но прежде чем продолжить разговор, давай вернемся в хижину, – предложил Такуан.
Такуан велел разбойникам приготовить ужин. В хижине Такуан спросил:
– Когоро, расскажи мне, почему ты стал разбойником, если ты родился в такой знаменитой семье?
– Мне стыдно отвечать на твой вопрос. По правде говоря, после смерти отца я обучал искусству поединка на копьях господина Отомо из провинции Бунго. Я получал от него хорошее жалованье и был вполне доволен своей жизнью. Но затем господин Отомо связался с шайкой негодяев и начал сторониться своих преданных слуг. Он целыми днями гулял, предаваясь разврату, и я был обеспокоен судьбой клана. Я начал высказываться об этом вслух, за что в конце концов мне запретили видеться с господином Отомо. Я не мог оставаться в этом доме и два года назад покинул Кюсю. По случаю мне предложили возглавить разбойников, и с тех пор я веду эту постыдную жизнь.
– Предки предупреждали: "лучше умереть от жажды, чем украсть воду из чужого родника", – сказал Такуан. – Поскольку ты родился в прославленной семье, ты совершил нечто большее, чем простое преступление, когда стал разбойником. Ты должен вернуться на истинный путь и в ратных подвигах восстановить честь своей семьи.
– Спасибо вам за ваше наставление, но я слишком далеко отклонился от истинного пути. Как я теперь буду смотреть в лицо людям? Лучше покончить с собой, чем жить в позоре! – Тут он выхватил короткий меч и собирался совершить харакири.
– Подожди! – велел Такуан.
– Нет, Осе, я хочу умереть как самурай, – сказал Когоро, исполненный решимости.
Такуан увидел, что Когоро раскаивается и, если не покончит с собой, станет безупречным самураем. Поэтому ему предстояло отговорить его от самоубийства.
– Не торопись, неверный сын! – произнес Такуан громовым голосом и, увидев, что Когоро немного расслабился, продолжил: – Нет ничего удивительного в том, что ты хочешь покончить с собой после того, что ты совершил. Но ты знаешь одно, и не знаешь другого. Даже разбойник, чтобы стать предводителем, должен иметь пять добродетелей. Прежде чем совершить нападение, ты думаешь о тактике; это мудрость. Несмотря на опасность, ты врываешься в дом и похищаешь казну; это смелость. Ты заботишься о своих людях; это следование долгу. Твои люди подчиняются тебе как предводителю; это уважение. Ты делишься награбленным с бедными; это щедрость. Без этих добродетелей невозможно стать даже разбойником. Таким образом, ты – уважаемый человек, наделенный пятью добродетелями. Связавшись с разбойниками, ты совершил ошибку и отошел от истинного пути. Раскайся в своих недобрых делах и верни себе былую честь, Когоро.
– Достаточно, Осе! Я понял, – сказал Когоро. – То, что было, больше не повторится.
Благодаря ясности своих рассуждений Такуану удалось отговорить Когоро от совершения харакири. Говорят, что впоследствии Когоро занимался под руководством господина Ягю Тадзима-но-ками и вошел в историю как знаменитый мастер боевых искусств.
Безмолвное понимание
У сегуна Иэмицу был любимый китайский пес. Это был очень большой кобель. Иэмицу заботливо ухаживал за своим псом и всегда брал его с собой на прогулку.
Однажды, как водилось, сегун прогуливался с псом во дворе. Внезапно пес чего-то испугался и начал лаять на Иэмицу. Что сегун ни делал, чтобы успокоить его, тот продолжал лаять еще громче. Невозмутимый по своей природе Иэмицу окончательно вышел из себя.
- Что с тобой, противная собака? Почему ты лаешь на своего хозяина? Ты что, забыл, кто твой хозяин?
Иэмицу решил, что пес лает потому, что у него слишком длинные уши.
- Эй, есть кто-нибудь поблизости? Принесите ножницы и отрежьте ему уши!
Один из прислужников бросился за ножницами, но тут к сегуну подошел Такуан. Он плюнул себе на ладонь и протянул ее в сторону разъяренного зверя. Вскоре пес унялся и, виляя хвостом, принялся лизать его руку.
Иэмицу был удивлен и спросил:
- Что такого особенного в вашей руке, дзенский мастер? Как вам удалось так легко успокоить взбесившуюся собаку?
- Это результат действия высшей мудрости. Я успокоил его, направив его ум в сторону безмолвного понимания.
- Вот это да! - только и смог сказать пораженный сегун.
Арбуз
Однажды в летний день Иэмицу встретился с Такуаном, и они провели некоторое время вместе, рассуждая на разные темы. Иэмицу предложил Такуану отведать арбуз.
– Мастер, в жаркий сезон нет ничего вкуснее арбуза. Пожалуйста, угощайтесь, – сказал сегун.
– С удовольствием, – ответил Такуан и принялся есть, избегая тех ломтей, которые были посыпаны сахаром.
Иэмицу это показалось странным, и он спросил Такуана:
– Мастер, почему вы берете только те части, на которых нет сахара?
– Разве это не арбуз? – спросил Такуан. - Это арбуз. Когда вы угощаете меня арбузом, я ем арбуз. Когда вы угостите меня сахаром, я буду есть сахар.
– То, о чем вы говорите, вполне справедливо, но мне казалось, что арбуз будет вкуснее, если вы будете есть его с сахаром. Поэтому я велел подать к столу арбуз с сахаром специально для вас.
– У всего есть свои отличительные черты. У арбуза есть присущий ему вкус, и поэтому я выбираю те куски, которые не посыпаны сахаром. Мне кажется, что есть арбуз с сахаром – все равно, что пытаться навязать людям поведение, которое для них не свойственно, – сказал Такуан, пристально посмотрев на присутствующих.
Такуан в дзэнском храме
Отправившись в паломничество в город Миядзу, который находится в провинции Танго, Такуан посетил дзенский храм Сайкодзи. Перед храмом была каменная платформа для посвящения в монахи, а из ворот доносились голоса монахов, распевающих сутры. Вокруг храма собралась толпа.
– Это неправильно! Мы пришли, чтобы присутствовать на заупокойной службе, а нам не позволяют даже войти в храм! Почему вы не позволяете нам войти в храм? – восклицали люди.
Из ворот храма вышел монах, в руках которого был лист бумаги с надписью: "Посторонним заходить в храм воспрещается". Увидев эту надпись, Такуан был возмущен. Он нахально, без разрешения, протиснулся внутрь. Монах схватил его за рукав и спросил:
– Эй ты! Куда идешь?
– Я иду в главный зал храма, – ответил Такуан. – Я пришел, чтобы присутствовать при отпевании покойника.
– Входить в этот храм без специального разрешения не позволяют никому. В прошлом году на богослужение пришло слишком много людей, и они вытоптали весь сад. Более того, они украли деньги, собранные во время богослужения. Поэтому в этом году мы не пускаем внутрь никого. Пожалуйста, уходи отсюда.
– Чепуха! Я – дзэнский монах. Разве дзэнский монах не может посещать дзэнские храмы? – возмутился Такуан.
– Даже дзэнских монахов мы не пропускаем внутрь, если они не проживают в этом храме, – ответил монах.
– В таком случае, позволь мне задать тебе один вопрос. Может ли женщина, которая не живет вместе с мужчиной, быть его женой? - спросил Такуан.
– Я не понимаю. О чем ты спрашиваешь? – недоумевал монах.
– Я спрашиваю о том, могут ли женщины, живущие отдельно, быть женами? Этот мир не смог бы существовать, если бы незнакомые люди никогда не встречались. Отношения между людьми очень сложны. Они напоминают отношения между мужем и женой. Поэтому я спрашиваю, может ли незнакомая женщина стать женой?
Монах-привратник не мог ничего ответить. Он был поставлен в тупик. Такуан легонько постучал его по голове своим посохом.
– Мне нечего ответить тебе, – сдался монах. Собравшиеся возле храма были удивлены.
– Какой необычный этот Осе! Победив монаха в диалоге, он ударил его посохом. Осе-сама, бей монаха, пока он не умрет! Это храм господина нашего клана. Живущие в нем монахи слишком много себе позволяют. Они в корыстных целях используют влияние нашего господина. У тебя есть возможность наказать их! – кричали собравшиеся.
Такуан улыбнулся и сказал:
- Я не хочу попасть в ад.
– Делай что хочешь, – сказал монах-привратник.
Такуан вошел в храм, а за ним последовали все собравшиеся. Монах пытался остановить их, но они шли, не обращая на него никакого внимания. Тогда монах с криками побежал к настоятелю и рассказал ему о случившемся. Настоятель вышел из своих покоев навстречу Такуану.
– Я смиренный монах, настоятель этого храма по имени Сэкидзан. А каково твое имя, достопочтенный монах? – спросил настоятель.
Такуан улыбнулся и ответил:
– Мое имя? Я - нищий монах Такуан.
Удивленный Сэкидзан простерся перед знаменитым Такуаном. Посетители храма были удивлены и закричали:
– Гордый настоятель храма потерпел поражение в диалоге! Осе, ударь его посохом по голове!
Позже по всей округе разлетелись слухи о том, что местный храм посетил знаменитый Такуан. Монах-привратник, который совсем недавно досадовал на то, что посетители ворвались в храм, теперь был вдвойне счастлив, собирая деньги с прихожан.
– Какое счастье, что Такуан пожаловал к нам. Он пришел, словно сама удача. Деньги вот сюда, вот сюда, пожалуйста, - говорил монах-привратник посетителям.
Такуан улыбался, когда ему рассказывали об этом.
Сэкидзан хорошо принял его и попросил написать стихотворение в память о посещении храма. Такуан достал свою монашескую кисть и написал такие строки: "Играя, понимаешь, что этого недостаточно. Получая удовольствие, понимаешь, что этого недостаточно. Обманывая, понимаешь, что этого недостаточно. Завидуя, понимаешь, что этого недостаточно. В конце концов, тебе хочется украсть.
Наставление
Однажды Инаба Насю посетил Такуана и попросил его:
– Дайте мне наставление перед началом рабочего дня в замке.
Не сказав ни слова, Такуан взял кисть и написал стихотворение:
Каждое мгновение – драгоценный камень.
Не успеешь и оглянуться, как его уже нет.
Как жаль, что день за днем проходят незаметно.
Сегодняшний день не вернется никогда.
Впоследствии Насю повесил стихотворение Такуана возле себя и никогда не забывал о предупреждении, которое в нем содержится.
Последние дни Такуана
Говорят, что выдающиеся монахи знают, когда наступит их последний час. Наступило одиннадцатое декабря 1645-го года. Такуану тогда было семьдесят три года. Ему нездоровилось, хотя он ничем не был болен. Монахи и родственники собрались возле его постели. Такуан посмотрел на них и сказал:
- Кажется, моя жизнь подходит к концу. Я пришел в одиночестве и ухожу в одиночестве. Пожалуйста, не сожалейте о моем уходе. Когда меня не станет, ешьте и пейте, веселитесь и танцуйте.
Все были удивлены. Господин Ягю Тадзима-но-ками вышел вперед и сказал:
- Осе, разрешите мне задать вам один вопрос?
- Какой вопрос?
- Мастер, вы знаете, когда наступит ваш последний час?
- Прошлой ночью Амида (имя Будды Амитабха в японской культуре) явился мне и спросил: "Такуан, когда ты хочешь уйти, сегодня или завтра?" Я ответил ему: "Я не хочу уходить, но я знаю, что должен. Я приду через несколько дней". Сегодня я счастлив, что все вы собрались здесь проводить меня.
Затем монахи-прислужники принесли рисовые пирожки и чай. Увидев это, Такуан сказал:
- Не жалейте для собравшихся ничего. Угощайте их и будьте здоровы. Продлевайте свою жизнь. Если вам пятьдесят лет, живите, пока вам не исполнится шестьдесят. Если вам шестьдесят, живите, пока вам не исполнится семьдесят.
Затем Такуан сам совершил омовение. Он оделся в черную ткань и пурпурную мантию поверх нее. Он побрил себе голову, вышел к присутствующим и сказал им:
- Похороните мое тело в горах за храмом. Просто засыпьте его землей и уходите. Не читайте сутр, не сооружайте алтаря, не принимайте поминальных приношений. В день похорон одежда и еда монахов пусть будут такими, как обычно. Не требуйте присвоения посмертного титула. Не возводите надгробия и не ставьте доски с надписью. Не собирайте моих изречений и не пишите моей биографии.
Состояние Такуана ухудшалось, и тогда сегун Иэмицу прислал посланца, чтобы записать его последние слова.
- Я не хочу умирать, - сказал Такуан.
Услышав эти слова, посланник был очень удивлен и сказал:
- Можно вас попросить сказать какие-то другие слова, мастер?
- Я не обманул тебя. Я сказал правду. Я действительно не хочу умирать. Нет хороших предзнаменований, нет падающих цветов.
Сказав эти слова, Такуан нарисовал большой иероглиф "Сон" и спокойно ушел в Нирвану.
Наши сайты: | |
|
• Йога. Самопознание • Шри Матаджи - основатель Сахаджа Йоги |
• Проект сайтов "Омкара" • Библиотека духовной литературы |
