Абу Мухаммад Муслих ад-Дин ибн Абд Аллах Саади Ширази (1200-1291)

Другие тексты автора:   [показать]

Саади Ширази - представитель практического, житейского суфизма, одна из крупнейших фигур классической персидской литературы.

Гулистан

Здесь приводятся избранные фрагменты.

* * *
Некий дервиш-отшельник постоянно сидел в своем укромном углу. Некий царь навестил его, но дервиш, поскольку уединение есть царство довольства, не поднял даже головы и не выказал благосклонности к царю, а тот, в силу царского величия, возмутившись, воскликнул:
- Это племя одетых в рубища скотам подобно, оно ни достойно жить, ни разумно рассуждать не способно!
Вазир обратился к дервишу со словами:
- О доблестный муж, царь земли посетил тебя, что же ты его должным образом не поздравил, не выполнил правила вежливости?
- Скажи царю, - ответил дервиш, - чтобы он ждал угодничества от того, кто ждет от него милостей. И пусть он знает также, что цари существуют для того, чтобы охранять подданных, а не подданные для того, чтобы повиноваться царям!
Хранитель бедных - каждый государь,
Хотя на нем величия печать;
Нет, овцы не живут для пастухов -
Пастух живет, чтоб их оберегать.
Сегодня видишь ты: один - счастливец,
Другой страдает, бедный, в изнуренье.
Но подожди - и мозг самодовольный
Печальною добычей станет тленья.
И царь не будет от раба отличен,
Когда завет свершится провиденья.
Разрой могилу - в ней богач иль нищий?
Нет, ты не отличишь их, без сомненья.
Речь дервиша произвела на царя большое впечатление. Он молвил:
- Проси у меня все то, чего хочешь!
- Прошу тебя, - ответил дервиш, - не беспокоить меня в другой раз.
- Тогда дай мне какой-нибудь совет, - попросил царь.
Дервиш ответил:
- О, ты, владеющий богатствами беспечно!
Знай, от одних к другим богатство бродит вечно!

* * *
Один вазир обратился к Зуннуну египетскому, прося у него благословения. Он говорил:
- Днем и ночью, неустанно занят я на службе у султана, на благодеяния его уповая и в страхе перед гневом его изнывая!
Зуннун, зарыдав, ответил:
- Если бы я боялся Всеславного, Всевышнего Владыки так же, как ты боишься царя, предо мной открылась бы дорога в сонм приближенных Бога!
Дервиш давно б поднялся в небеса,
Когда б его не трогал дольный мир.
Когда бы Бога так же почитал,
Как шаха, был бы ангелом вазир.

* * *
Некий царь сел на корабль с одним тюрским гуламом. Тот гулам моря никогда не видал, морской болезни не испытывал. И когда корабль двинулся в путь, он начал плакать, рыдать, всем телом дрожать и путникам надоедать. Как его ни успокаивали, он не мог прийти в себя. Из-за этого ухудшилось настроение у царя, но никто ничего не мог поделать.
На том корабле был один мудрец. Он сказал царю:
- Если вы прикажете, я найду способ его успокоить.
- Это было бы очень хорошо и благородно с твоей стороны, - ответил царь.
Мудрец велел бросить юношу в море. Когда тот несколько раз окунулся с головой, матросы поймали его за волосы, подтащили к кораблю, и гулам поспешно влез на палубу по рулю. Потом он сел в уголок и успокоился.
- В чем суть этой мудрости? - удивленно спросил царь.
- Еще ни разу, - отвечал мудрец, - он не испытывал, насколько мучительно тонуть, и потому не знал, как ценна безопасность на корабле. Цену благополучия знает только тот, кто бедствия перенесет.
О сытый, ты хулишь ячменный хлеб,
А мне всегда его лишь подавай;
Чистилище для гурий рая - ад,
А кто страдал в аду, найдет там рай.

* * *
Рассказывают, что однажды на охоте для Ануширвана Справедливого зажарили кебаб, а соли у ловчих не нашлось. Один из его рабов отправился в близлежащую деревню, чтобы принести оттуда соль. Ануширван приказал:
- Купи соль по установленной цене, чтобы не заводился дурной обычай и не разорялось село.
- Какой же вред может принести такой незначительный заем? - спросили его.
- Основа насилия была,- сказал он, - при сотворении мира очень мала. Но потом всякий, являвшийся в мир, немного добавлял, пока оно не выросло до громадных размеров.
Пусть лишь яблоко владыка съест у подданных в саду,
Дерево с корнями вырвать злом гуламы не сочтут;
Если царь отнимет силой, незаконно, пять яиц,
Воины царя на вертел десять сотен кур наткнут!

* * *
Какой-то царь страдал болезнью ужасной, о которой предпочтительно не упоминать напрасно. Несколько греческих врачей решили, что от этой болезни нет иного лекарства, чем желчь человека, обладающего определенными качествами. Царь приказал такого человека разыскать. После долгих беспокойств нашли дихканского сына, обладателя указанных свойств. Царь призвал к себе отца и мать того юноши, наградил их бесчисленными дарами, а судья вынес решение, что кровь одного из подданных пролить позволительно, если это будет для жизни падишаха спасительно. Вот уже палач приготовился отсечь юноше голову. Меж тем тот поднял голову к Небу и улыбнулся. Царь спросил его:
- Что же рассмешило тебя, когда ты находишься в таком положении?
Юноша сказал:
- Родители должны заботиться о детях своих; к судье идут за разрешением тяжб любых; у государя ищут защиты от притеснителей злых. А теперь родители мои ради бренных мирских благ согласились, чтобы была пролита моя кровь, судья вынес приговор, чтобы меня казнили, а султан ищет в моей смерти исцеления. Я не вижу опоры ни у кого, кроме Господа Всевышнего и Всеславного.
Обиженный Тобой, к кому я прибегу?
Суд на Тебя найти лишь у Тебя могу!
От этих слов у султана сжалось сердце, из глаз потекли слезы, и он промолвил:
- Лучше я умру, чем пролью невинную кровь!
Он поцеловал юношу в голову и глаза, обнял его, бесчисленными благами наградил и от казни освободил. Говорят, что на той же неделе он исцелился.
Помню стих, что сказал мне у нильского брега в Египте
Раз погонщик слонов, в нем немалая мудрость видна:
"Хочешь знать, каково муравью под твоею пятою?
Точно так, как тебе, если ты под пятою слона!"

* * *
Один жестокий человек, как говорит молва, по дешевке покупал у бедняков дрова; как и подобает злодеям, он с выгодой перепродавал их богатеям. Некий благочестивый муж, проходя мимо него, воскликнул:
Ты - что змея: кусаешь, как увидишь,
Иль что сова - любого ты обидишь.
Пусть на людей ты нагоняешь страх -
Ничтожен ты пред Богом в небесах.
Не нужно над людьми творить насилья -
Проклятия людей имеют крылья!
Притеснитель, обидевшись на эти слова, нахмурился, но не обратил внимания на предостережение. И вот однажды ночью огонь из кухни перекинулся на дровяной амбар; все его имущество сгорело, и вместо теплой постели ему пришлось сидеть на горячем пепле.
Случайно тот же самый благочестивый муж опять проходил мимо его дома и услышал, как тот человек говорит своим друзьям:
- Не знаю, откуда залетел огонь в мой амбар!
Благочестивый муж воскликнул:
- Это огонь из дыма вздохов бедняков!
Побойся вздохов раненых сердец:
Ведь пламя мечет раненая грудь.
Коль можешь, ты не рань сердец чужих -
Ведь вздохи могут мир перевернуть...

* * *
Один из сыновей Гарун-ар-Рашида пришел к отцу озлобленный и заявил ему:
- Сын такого-то военачальника обругал меня!
Гарун спросил у столпов государства:
- Как, по-вашему, следует наказать такого человека?
Один предложил казнить его в тот же миг, другой - отрезать ему язык, а третий - отобрать у него имущество и изгнать.
Тогда Гарун сказал:
- О сынок, великодушно будет простить его, если ты не можешь простить, обругай его сам, но смотри, чтобы возмездие не превысило меру, ибо тогда ты окажешься виновен в насилии, а противник будет иметь право жаловаться на тебя.
Мы не того мужчиною зовем,
Кто яростыо сравнится со слоном;
Кто в сильном гневе чепухи не мелет,
"Вот, он - мужчина», - говорим о нем.

Кого-то грубый обругал дурак,
Тот все стерпел и вымолвил: "Добряк!
Что б ни сказал ты, я гораздо хуже:
Ты знаешь только видное снаружи."

* * *
Кому-то довелось принесть Ануширвану Справедливому добрую весть:
- Я слышал, такого-то врага твоего прибрал Господь Всевышний и Всеславный.
- А ты не слыхал, - спросил Ануширван,- оставит ли Господь в живых меня?
Если враг скончался, не ликуй беспечно -
Ведь и сам ты тоже жить не будешь вечно.

* * *
Пробрался вор в дом одного набожного человека. Сколько он ни искал, что украсть, так и не удалось ему ни на что напасть. Вор очень расстроился. Праведник, узнав об этом, под ноги вору, вынув из-под себя, бросил свой единственный ковер, чтобы только не ушел ни с чем этот вор.
Я слышал: человек благочестивый
Не может огорчать сердца врагов.
Но разве ты достоин совершенства?
Ты даже с другом враждовать готов!
Любовь праведников к людям одинакова как в их присутствии, так и в их отсутствии, а не такова она, чтобы они злословили о тебе за твоей спиной и готовы были умирать за тебя, стоя перед тобой.
Кто пред тобой других поносит, раздражен -
В присутствии других тебя поносит он.

* * *
Некий подвижник был в гостях у царя. Когда сели за трапезу, он съел меньше, чем хотел бы, а когда все встали совершать намаз, он молился больше, чем обычно молятся, чтобы показать присутствующим, как он благочестив и в служении Богу ретив.
Боюсь, о бедуин, не попадешь в Каабу -
Я вижу, держишь путь ты прямо в Туркестан.
Когда он вернулся домой, он потребовал накрыть стол, чтобы покушать вдоволь. Был у него проницательный сын. Он спросил:
- О отец, ты был в гостях у царя, - неужели там тебя ничем не угощали?
- Перед взорами их - ответил отец, - я не ел досыта!
- Тогда совершай и намаз,- воскликнул сын, - ибо наверно, ты не творил его так, как надо!
Порок под мышкой скрыв, ты на ладонь открыто
Кладешь достоинства на обозренье свету.
Слепец, в тяжелый день ты ничего не купишь,
Не всучишь никому поддельную монету.

* * *
Я помню, что в дни детства, видя в благочестии спасения средство, я был очень набожен, много ночей не смыкал очей, молился и предавался подвигам аскетизма и отшельничества. Однажды ночью я сидел с отцом, да помилует его Бог, и всю ночь, не засыпая ни на мгновенье, держал в объятиях святой Коран, а вокруг нас храпела целая орава людей. Я сказал отцу:
- Ни один из них не поднимет голову, чтобы сотворить двойную молитву. Так крепко погрузились они в сон беспечности, как будто умерли!
- Дорогой мой,- ответил отец, - лучше бы ты спал, чем перемывать людям косточки!
Ханжа из всех людей заметит лишь себя,
Держа перед собой завесу самомненья.
Но будь всевидящ он, он понял бы тотчас,
Что больше всех других достоин сожаленья.

* * *
Некий благочестивый муж видел во сне царя в раю, а праведника в аду. Он спросил:
- В чем причина возвышения царя и за что унижен дервиш? При их жизни думал народ, что произойдет как раз наоборот!
В ответ раздался голос:
- Этот царь принят в рай за свою привязанность к дервишам, а дервиш низвергнут в ад за свою близость к царям.
Зачем тебе и рубище, и четки?
Ты о пути заботился бы правом;
Не нужно шапки из козлиной шкуры -
В монгольской шапке будь подвижник нравом.

* * *
Спросили у Лукмана:
- У кого ты научился правилам приличия?
Молвил он:
- У невоспитанных, ибо я воздерживался обычно делать то, что в их поступках было, по-моему, неприлично.
Не можешь и двух слов ты в шутку произнесть,
Чтобы из них мудрец не мог извлечь урок.
Из книги мудрости пускай прочтут сто глав -
Невежде все они - для шуточек предлог.

* * *
Одному царю предстояло важное дело, и он дал обет:
- Если все свершится согласно моему желанию, я раздам отшельникам столько-то дирхемов!
Когда его желание исполнилось и его душевное волнение улеглось, пришлось исполнять данный им обет. Он отдал одному из близких слуг мешок дирхемов, чтобы тот роздал их отшельникам. Говорят, что тот слуга был человек смышленый и разумный. Он ходил весь день, а вечером вернулся, поцеловал мешок, поставил его перед царем и сказал ему:
- Сколько я ни искал, я не нашел ни одного отшельника!
- Что за россказни, - молвил царь. - Если положиться на память мою, четыреста отшельников живут в этом краю!
- О повелитель мира, - воскликнул слуга, - тот, кто настоящий отшельник, тот не берет денег, а тот, кто берет, не отшельник!
Царь рассмеялся и сказал своим приближенным:
- Как ни люблю я этих богомольцев и ни уважаю, и как ни злобствует, как ни презирает их этот дерзкий нахал, - все же сегодня он правду сказал!
Когда дирхемы брать готов дервиш,
Ищи другого - с этим прогоришь!

Коль Господу покорен ты, на небо полон упованья -
И без вакуфа ты дервиш, отшельник ты без подаянья.
Ведь пальчики прекрасных дев и ушки розовые их
И без сережек, без колец всегда полны очарованья.

* * *
Некий дервиш прибыл в один дом. Хозяин был человек великодушный и ученый. В его обществе находились несколько образованных и красноречивых друзей, и каждый из них, как принято среди утонченных людей, сыпал шутками и остроумными рассказами. Дервиш, проделавший долгий путь через пустыню, был утомлен и голодом изнурен. Один из присутствующих шутливо обратился к нему:
- Тебе тоже следовало бы что-нибудь сказать!
Дервиш ответил:
- У меня нет образования и красноречия, как у других, да я и не читал ничего. Потому удовольствуйтесь одним двустишием!
Все единогласно воскликнули:
- Говори!
Дервиш сказал:
Изголодался я совсем, а скатерть предо мной,
У женской бани так стоит мужчина холостой.
Друзья рассмеялись, одобрив его шутку, и разостлали скатерть. Хозяин пира воскликнул:
- О друг, подожди немного, слуги мои готовят куфту!
Дервиш поднял голову и молвил:
На скатерть мне, молю, куфту не надо класть,
Голодному, друзья, и черствый хлеб - куфта.

* * *
Несколько беспутных гуляк ополчились на одного дервиша. Они стали обзывать его непристойными словами, его истязали и всячески терзали. Он пошел с жалобой к старцу, наставнику дервишей, и рассказал, что случилось. Старец сказал ему:
- О сынок, рубище дервишей - платье довольства малым, и если тот, кто в этой одежде, когда представится случай, не может перенести злополучий, тот - лжедервиш, и ему не дозволено носить рубище.
Ты, бросив камень, ни за что не замутишь большого моря.
Мудрец обиделся? Тогда всего лишь мелкий он ручей.

Когда тебя обидят - уступи,
Зато потом твой будет грех прощен.
Конец наш, братец, прах, так будь как прах,
Покуда в прах не будешь превращен.

* * *
Некий благословенный муж увидел: стоит борец надменный и грубый; он разъярен, пеной его покрыты губы. Благочестивый муж спросил:
- Что приключилось с этим борцом?
Ему ответили, что кто-то обругал его.
- Вот глупец, - воскликнул тот, - поднять гирю в тысячу манов ему пустяки, а тут вдруг какие-то слова так его задели, что он не может этого вынести!
Пусть пасть слона своею дланью он может разорвать,
Но если он не человечен, то не мужчина он.
От праха происходят люди, так скромен будь, как прах,
А то едва ли человеком ты будешь наречен.

* * *
Некий царь с презрением смотрел на собрание дервишей. Один из них уразумел в чем дело и сказал:
- О царь, в этом мире мы живем спокойнее, чем ты, меньше волнений в груди тая, и наша жизнь блаженнее, чем твоя, после смерти мы равны, а в день воскресения мы лучше тебя.
Пусть царь страны живет в довольстве высшем
И корки оставляет нам, дервишам.
Когда и тот погибнет, и другой,
Они лишь саван унесут с собой.
Царям прощаться с сим земным жилищем
Труднее, чем оборванным и нищим.
Внешние признаки дервиша - рубище и нестриженые волосы, но действительные его приметы - бодрое сердце и умерщвленная плоть.
Дервиш не тот, кто от людей уходит в келью самозванства,
А если что не по нему, так сразу начинает бой.
Когда бы на него с горы катился по тропинке жернов,
То не был бы дервиш святым, когда б ушел с тропинки той.
Обязанность дервишей - молитвы и славословия Богу, услужение и повиновение Ему, принесение в жертву себя и довольство малым, исповедание единобожия и упование на Бога, смирение и терпение. Кто обладает этими свойствами, он - воистину дервиш, хотя бы он носил кабу. Но бродяга, не творящий молитвы, живущий у похоти и вожделений во власти, проводящий дни в оковах страсти, а ночами пребывающий во сне беспечности, пожирающий все, что попало, и болтающий все, что приходит на язык, - он все равно беспутный гуляка, если даже он облачен в рубище.
В твоей природе благочестья нет,
Хоть платье лицемерья носишь ловко:
Закрыл ты пурпурной завесой дверь,
А там, внутри - потертая циновка.

* * *
Спросили некоего мудреца:
- Что, по-твоему, лучше - быть щедрым или смелым?
- Тому, кому щедрость дана, - отвечал он, - смелость не нужна!
На могиле Бахрам-Гура начертали так:
"Лучше щедрые ладони, чем большой кулак!"

* * *
Слышал я, что некий дервиш, испытывая страшную нищету, пришивал лоскут к лоскуту и для утешения своей бедной души говорил:
Не нужно больше ничего - лишь черствый хлеб и власяница.
Мне легче вынести беду, чем у чужого одолжиться.
Кто-то сказал ему:
- Что ты сидишь? Такой-то человек в этом городе весьма великодушен, велениям щедрости послушен. Он готов услужить свободным мужам (дервишам) и является как бы привратником их сердец. Если он узнает о том, каково твое положение, он сочтет за честь удовлетворить желание души такого досточтимого человека, как ты!
- Молчи, - воскликнул дервиш, - лучше умереть в нищете, нежели обратиться со своей нуждой к кому-нибудь!
Я дыры предпочту латать, в углу терпения страдать,
Лишь не просить у богачей одежды да обеда.
Воистину - зачем скрывать - считаю адской мукой я
К блаженству рая вознестись при помощи соседа.

* * *
Некий иранский царь отправил одного искусного врача служить Мухаммеду-Избраннику, - да благословит и да приветствует его Бог! Целый год врач пробыл в стране арабов, но за это время никто не пришел к нему показаться или просить у него исцеления. Пошел он к Пророку - мир ему! - и пожаловался:
- Меня прислали сюда лечить твоих последователей, но до сих пор никто не обращался ко мне с просьбой исполнить эту обязанность, возложенную на твоего раба.
Посланник молвил:
- У нашего народа такой обычай в ходу: пока не одолеет их голод, они не смотрят на еду, и отстраняют они руки от еды, еще не утолив до конца голода!
- Вот причина здоровья! - воскликнул врач и, поцеловав прах у ног пророка, уехал.
Мудрец тогда вести беседу станет,
Тогда лишь к пище руку он протянет,
Когда молчанье делу повредит,
А голод сил его совсем лишит
И ясно - будет мудро малословье,
А пища принесет ему здоровье.

* * *
В жизнеописании Ардашира Бабакана говорится, что как-то раз он спросил арабского мудреца:
- Сколько пищи надо принимать в день?
- Весом в сто дирхемов! - ответил тот.
- А сколько силы получишь от этого? - спросил Ардашир.
- Такое количество пищи, - отвечал араб, - будет носить тебя, а все, что ты добавишь к этому, ты сам будешь носить.
Это значит: достаточно такого количества пищи, чтобы ты на ногах держался сам, а все, что ты съешь сверх этого, - излишек, который придется носить твоим ногам.
Мы едим, чтобы жить, чтоб воздать Богу честь -
Ты считаешь, что жизнь для того, чтобы есть.

* * *
Моисей - мир ему! - однажды увидел бедняка, закопавшегося в песок, чтобы скрыть свою наготу.
- О, Моисей, - попросил бедняк, - помолись за меня, чтобы Всеславный и Всемогущий Господь дал мне средства к жизни. Или не видишь ты: я дошел до крайности от нищеты!
Моисей помолился и ушел. Спустя некоторое время он возвращался после беседы наедине с Господом и увидел, что закован в цепи бедняк, а вокруг него собралась толпа зевак. Моисей спросил:
- Что случилось?
Ему ответили, что бедняк напился, подрался и убил человека; теперь его ведут на казнь.
Бывает, слабый силу обретет, -
И вот уже он слабым руки гнет.
"Если бы Бог полными руками сыпал дары свои на людей, они сделались бы на земле непокорными!"
Моисей признал мудрость Творца вселенной и попросил прощенья за свою дерзкую молитву.
Коль деньги получил подлец, алмазы, золото, чины,
Тогда его дурной башке толчки и тумаки нужны.
Ты разве не слыхал, мой друг, присловье древних мудрецов:
Лишь та букашка хороша, которой крылья не даны?

Тот, Кто не залил роскошью тебя,
Так поступил, поверь мне, лишь любя.

* * *
Некий путешественник заблудился в бескрайней пустыне. Силы его иссякли, припасы истощились, хотя в поясе его еще дирхемы хранились. Он долго блуждал, но, не обнаружив дороги, погиб от лишений. И вот как-то его тело увидели странники. Около тела лежали дирхемы, а на песке было начертано:
Припасов путевых не взявший в дальний путь
И с чистым золотом окажется в убытке.
Голодным путникам вареной репы кус
В песках нужней, чем все серебряные слитки.

* * *
Я никогда не жаловался на времени круговорот и не хмурил лица, видя, что превратная судьба мне несет. И лишь однажды, когда ноги мои были босы и не было у меня возможности купить туфли, я вошел со злобой в душе в соборную мечеть Куфы. И там я увидел человека, у которого не было ноги... Я возблагодарил Господа за благодеяния Его и стал терпеливо переносить отсутствие у меня обуви.
Сытый смотрит на дичь равнодушно и вяло,
Дичь ему все равно, что порей за обедом.
Но вареная репа - что дичь для бедняги,
Кому сытый обед и достаток неведом.

* * *
Однажды, обольщенный своей молодостью, я целый день спешил, шел вперед изо всех сил. Однако вечером я упал в изнеможении у подножия какого-то крутого холма. Некий дряхлый старик, который тихо плелся за караваном, воскликнул:
- Что ты лежишь, здесь не место для лежания!
- Как же мне идти, - пожаловался я, - когда не идут мои ноги!
- Неужели ты не слыхал, - молвил он, - что говорят мудрые люди: "Идти шагом и отдыхать лучше, чем бежать бегом и свалиться!"
У цели хочешь быть - спешить не надо,
Неторопливо совершай поход;
Арабский конь летит лишь два фарсанга,
Верблюд неспешный день и ночь идет.

* * *
Некий мудрец наставлял своих сыновей:
- Любимые дети, учитесь какому-нибудь ремеслу, ибо не заслуживают доверия богатство и мирское добро; в этом мире легко могут исчезнуть золото и серебро: или вор украдет все, или сам владелец растратит их мало-помалу; ремесло же - это живой родник и вечное богатство. Если человек, владеющий ремеслом, лишится власти, - не беда, ибо ремесло в его душе - богатство. Куда бы он ни пошел, он всюду встретит уважение, будет встречен по чести и усажен на почетном месте, а человек, не владеющий ремеслом, всегда нищенствует и терпит лишения.
Однажды смута в Сирии была,
И многие покинули жилище;
Ученые, из прежних мужиков,
Пошли в вазиры, кинув пепелище,
А неучи, вазиров сыновья,
В деревне у крестьян просили пищи.

Ты хочешь от отца наследства? Это знанье.
Другое ты в полдня прокутишь достоянье.

* * *
Я слыхал, как некий старец говорил своему ученику:
- О, сынок, если бы души сынов Адама были привязаны к Подателю хлеба насущного столько же, сколько к самому насущному хлебу, то они стали бы благороднее ангелов.
Еще тогда тебя Творец на краткий миг не забывал,
Когда зародышем ты был, еще не жившее созданье;
Тебя природой наделил, рассудком, разумом, душой,
Дал красоту, дал мысль и речь, воображенье и сознанье.
Он десять пальцев на руках дал в дар тебе для дел твоих,
А руки прикрепил к плечам - и дал тебе существованье.
И ты, ничтожный человек, решил, неблагородства полн,
Что Он забудет дать тебе хоть что-нибудь на пропитанье?

* * *
Десять человек могут поесть за одной скатертью, а две собаки не могут поладить у одного трупа. Жадный человек не насытится целым миром, а человек нетребовательный сыт одним хлебцем. Мудрецы говорят: "Быть богатым воздержанием лучше, чем быть богатым состоянием".
Тощую кишку ты можешь хлебным мякишем наполнить,
Жадный глаз ты не насытишь видом всех земных богатств.

Отец мой, уходя из жизни этой,
Сказал слова последнего совета:
"Страсть - это пламя; будь же в стороне,
Чтоб в адском не сгореть тебе огне.
Ты пламени того не стерпишь жженья -
Так погаси его водой терпенья."

* * *
Великодушный муж, который ест сам и дает другим, лучше богомольца, владеющего благами и приберегающего их.

* * *
Кто отказывается от страсти ради того, чтобы понравиться людям, тот, отрекаясь от дозволенной страсти, впадает в страсть греховную.
Отшельник, что не ради Бога вступил на путь уединенья, -
Глядится в зеркало дрянное, и ждет его одно смятенье.

* * *
Одного человека спросили:
- На кого похож ученый без трудов?
- На пчелу без меда, - ответил он.
Скажи пчеле безжалостной и злой:
Ты меда не даешь, так хоть не жаль.

* * *
Кротость верблюда, как известно, столь велика, что, если ребенок за повод его возьмет и сто фарсангов его проведет, верблюд не выйдет из повиновения. Но если им встретится опасная пропасть, в которой они могут погибнуть; а ребенок по незнанию захочет пойти туда, тогда верблюд вырвет повод из его рук и не станет больше слушаться его, ибо, когда нужна твердость, кротость предосудительна: недаром говорят, что от твоей кротости враг другом не станет, а только еще больше набуянит.
Пред тем, кто с тобою любезен, ляг прахом покорным у ног,
Но если кто груб и бесстыден, брось горстью в глаза его прах;
Не нужно быть кротким, смиренным, когда грубиян пред тобой:
Не счистишь ты ржи застарелой, когда лишь напильник в руках.

* * *
Два рода людей, умирая, испускают вздохи, считая, что дела их плохи: первый - тот, кто имея, что есть, не ел, и второй - тот, кто, обладая знаниями, не совершил никаких дел.
Кто видит образованного скрягу,
К нему уже не может скрыть презренья;
А щедрый человек пусть многогрешен -
Но щедрость покрывает прегрешенья.

вернуться в раздел "Ислам"