0%
 

Серафим Саровский

Жизнь старца Серафима

 

Русский народ с особенной любовью чтит Серафима Саровского как одного из самых своих великих святых. Родился он в 1759-ом году с 19-го на 20-ое июля и наречен был Прохором. Воспитанный своей благочестивой матерью в любви к Богу он особенно нежно и благовейно чтил Божью Матерь, Которая исцелила его от тяжкой болезни на десятом году жизни лишь благодаря прикосновению к Ее чудотворному Образу Курской-Коренной.

Однажды мать взяла его с собой на стройку храма, которую начал еще отец, но, не закончив, внезапно умер. Вместе с матерью взобрался Серафим на самый верх колокольни, где еще не было перил, и по неосторожности встал на край и упал вниз. В ужасе бросилась мать по лестнице, уже без надежды найти мальчика в живых. Но каково же было ее удивление и радость, когда она увидела, что сын ее стоит цел и невредим. Потом Прохор рассказывал, что, когда он падал, его подхватили ангелы и поставили на землю.

На восемнадцатом году жизни с разрешения матери Прохор решил вступить на путь иноческой жизни. Приняв постриг, он был наречен Серафимом, что значит "пламенный".

Серафим подвизался в Саровской "пустыни" (то есть за пределы какой-либо монастырской обители, но поблизости) более пятидесяти лет. Он был удостоен дара чудес. Его сердце горело большой любовью не только к Богу, но и ко всем Божьим творениям, ко всей природе. При жизни своей он многих назидал, просвещал, утешал, врачевал словом, делом, примером и молитвою, также и после кончины чудные подвиги и наставления его, передаваемые из уст в уста, не перестают быть поучительными для всех почитателей памяти старца, желающих подражать его благой жизни.

В тридцать четыре года отец Серафим удалился в "пустынь", в одинокую келью в сосновом дремучем лесу, на берегу реки Саровки, на высоком холме, верст за пять от монастыря. Келья была построена из дерева и состояла из одной комнаты с печкой. В комнату можно было проходить через сенцы, к которым приделано было крылечко. Вокруг кельи был устроен небольшой огород с грядами. Все это пространство было обнесено забором.

Какие подвиги нес отец Серафим в своей пустынной келье, сколь разнообразны и тяжки они были и в какой мере они были высоки - все это тайна сокровенного сердца подвижника. Видимые подвиги отца Серафима в это время состояли из трудов телесных, чтения книг и молитвословий. От телесного упражнения подвижник входил в состояние благодушия, которое изливалось в пении священных песен.

Спустя некоторое время Серафим принял на себя обет молчания. "Паче всего должно украсить себя молчанием. Молчанием видел многих я спасающихся, многоглаголанием же ни единого. Молчание есть таинство будущего века, словеса же суть мира сего". В это время если к нему в пустынь приходили посетители, он к ним не являлся. Случись ему встретить неожиданно в лесу кого-нибудь, он падал ниц и до тех пор не поднимал лица, пока встретившийся не проходил мимо. Таким образом, он сохранял свое безмолвие около трех лет. Кто-то приносил ему в пустынь пищу однажды в неделю в воскресный день, отец Серафим встречал его в сенях, принимал пищу и молча отпускал. Все это были только видимые наружные проявления молчания, однако суть самого обета состояла не в наружном удалении от общения, но в безмолвии ума, в отречении от всяких житейских помыслов для чистейшего посвящения себя Господу.

Он так очистил себя от всякого греха постоянной молитвой и памятью о Боге, что жизнь его стала похожей на жизнь первых людей в раю, где звери слушались человека и не делали зла ни другу другу, ни человеку. К его келье в ночное время приходили звери: медведи и волки, зайцы и лисицы, подползали даже змеи и ящерицы. Отец Серафим выходил и кормил их из лукошка, в котором он хранил запас хлеба. Однажды монахиня, приносившая ему пищу, увидела, как из чащи вышел страшного вида медведь, подошел к отцу Серафиму и лег у его ног. Отец Серафим обращался с ним без всякого страха, как с кроткой овечкой, и даже стал его кормить из своих рук хлебом. Лицо великого старца в это время было радостно и светло, как у ангела.

После пятнадцати лет жизни в "пустыни" отец Серафим по болезни вернулся в монастырь и принял на себя подвиг затворничества. В келии своей для отсечения своеволия он не хотел иметь ничего, даже самых необходимых предметов. Икона, перед которой горела лампада, и обрубок пня, служивший взамен стула, составляли все его убранство. Для себя он не употреблял даже огня. Вериг и власяницы отец Серафим не носил, и другим не советовал одевать их. "Кто нас оскорбит словом или делом, и если мы переносим по-евангельски - вот и вериги наши, вот и власяница! Эти духовные вериги и власяница выше железных." В затворе старец провел около пяти лет.

Когда по повелению Божьей Матери святой Серафим вышел из затвора, люди стали приходить к его жилищу, прося его благословения и святых молитв, принося больных для исцеления. Всегда светлый и радостный, святой старец принимал людей с лаской и любовью, называя каждого "радость моя". В знак благодарности все несли ему разные дары, которые он тут же раздавал бедным. Когда он видел, что приходившие к нему внимали его советам, следовали его наставлениям, то не восхищался этим, как бы плодом своего дела: "И мы, должны всякую радость земную от себя отдалять, следуя учению Христа, Который сказал: о сем не радуйдесь яко дуси вам повинуются: радуйтеся же, яко имена ваши написаны на Небесах".

Кроме дара прозорливости, Господь продолжал являть в старце Серафиме благодать исцеления недугов и болезней. Описаны и документально засвидетельствованы многочисленные случаи излечения по молитве отца Серафима, а также многочисленные случаи прозорливости старца. Множество раз ему во время молитвы являлась Божья Матерь.

Однажды некий монах, несший послушание далеко от Сарова, собирался покинуть монастырь, так как считал повинности слишком тяжелыми для себя. Но как-то ночью пришел к нему странник с письмом от отца Серафима, в котором тот отговаривал его от этого поступка. При этом монах ни с кем не делился своими планами.

Однажды, думая, что у отца Серафима скопились дары от посетителей, на него напали грабители из местных крестьян. Ничего не найдя, они избили его и бросили в лесу. С трудом, придя в себя, святой подвижник добрался до Саровской обители. Несколько дней он страшно страдал - не мог ни пить, ни есть, не мог даже спать от страшной боли. В эти дни, когда он был в полудреме, явилась ему Богоматерь, Которая подошла в его постели и произнесла: "Сей от рода нашего". После этого чудесного видения святой исполнился неизреченной радости, и его восторженное экстазное состояние продолжалось несколько часов. После этого он почувствовал облегчение и быстро поправился, но следы от побоев остались у него до самой смерти. Своих мучителей отец Серафим простил от всего сердца, но Господь не оставил их без наказания: у них сгорели избы. Потом, когда они, раскаявшись, пришли просить прощения у кроткого старца, он от души простил их по заповеди Христовой: "...любите врагов ваших, благотворите ненавидящих вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас".

Свою смерть старец предсказал за год до нее, он разослал письма всем людям, которым хотел что-либо сказать, в которых благословлял и давал советы. Старец предсказал, что о его смерти возвестит пожар. Второго января 1833-го года монахи заметили дым из кельи отца Серафима, когда они взломали дверь, увидели, что тлели книги. Серафим стоял на коленях, положив руки на подставку и опустив на них голову. Умер он в молитве. Похоронен святой отец был в месте, которое сам для себя выбрал. Во время погребения Саровская пустынь была наполнена множеством народа. Его чудотворные мощи находятся в Дивеевском монастыре Нижегородской области. После кончины отца Серафима было множество случаев, когда он помогал людям, обращавшимся к нему в молитве. Пустынь, где он проживал, стала одним из мест паломничества.

Серафим Саровский о медитации

"Когда ум и сердце, - говорил он, - соединены будут в молитве и помыслы не рассеяны, тогда сердце согревается теплотою духовною, в которой воссияет свет Христов, исполняя мира и радости всего внутреннего человека".
Иногда, стоя на молитве, старец погружался в продолжительное "умное созерцание Бога": он стоял перед святой иконой, не читая никакой молитвы и не кладя поклонов, а только умом в сердце созерцая Господа.
Посему всегда должно стараться, чтоб не предавать себя рассеянию мыслей; ибо чрез сие уклоняется душа от памяти Божией и любви Его, по действию Диавола.
В каждом предмете, в каждом делании подвижник видел сокровенное отношение их к духовной жизни и поучался. Отсюда замечались явления такого рода. Отец Серафим, занимаясь какой-либо работой в огороде, или на пчельнике, или в лесу, незаметно для себя на некоторый срок прерывал ее; орудия работы падали из рук; руки опускались; глаза придавали лицу чудный вид; старец всей душой погружался в себя, умом уходил в Небо и витал в Богосозерцании. Никто не смел в эти сладкие минуты нарушить его сладкой тишины; с благоговением каждый взирал на старца и тихо скрывался от очей его.

Увещевания Отца Серафима

- С духом печали, - говорил Отец Серафим, - неразлучно действует и скука. Скука нападает на монаха около полудня и производит в нем такое страшное беспокойство, что несносны ему становятся и место жительства, и живущая с ним братия, а при чтении возбуждается в нем какое-то отвращение, и частая зевота, и сильная алчба. По насыщению чрева демон скуки внушает монаху помыслы выйти из келии и с кем-нибудь поговорить, представляя, что не иначе можно избавиться от скуки, как непрестанно беседуя с другими. И монах, одолеваемый скукой, подобен пустынному хворосту, который то немного остановится, то опять несется по ветру. Он, как безводное облако, гонится ветром.
Сей демон, если не может извлечь монаха из келии, то начинает развлекать ум его во время молитвы и чтения. Это - говорит ему помысл - лежит не так, а это не тут; надобно привести в порядок, и это все делает для того, чтобы ум сделать праздным и бесплодным.
Болезнь сия врачуется молитвою, воздержанием от празднословия, посильным рукоделием, чтением слова Божия и терпением, потому что и рождается она от малодушия и праздности и празднословия.
Мы неусыпно должны хранить сердце свое от непристойных помыслов и впечатлений. По слову Приточника: Более всего хранимого храни сердце свое, ибо оно источник жизни.
От бдительного хранения сердца рождается в нем чистота, в которой зрится Господь по уверению Истины Вечной: Блажены чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
Что есть в сердце лучшего, того мы без надобности обнаруживать не должны, ибо только тогда собранное может быть в безопасности от видимых и невидимых врагов, когда оно, как сокровище хранится во внутреннем сердце. Не всем открывай тайны сердца своего.
Сердце христианское, приняв что-либо Божественное, не требует еще другого со стороны убеждения в том, точно ли сие от Господа, но самым тем действием убеждается, что оно небесное, ибо ощущает в себе плоды духовные: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание.
Напротив. Хотя бы Диавол преобразился и во ангела светла или представлял мысли самые благовидные, однако сердце все будет чувствовать какую-то неясность, волнение в мыслях и смятение чувств.
Истинная цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого Божиего. Только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святого Духа. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, но мзды в жизни будущего века нам не представляет, да и в здешней жизни благодати Божией не дает. Вот почему Господь Иисус Христос сказал: "Иже не собирает со мною, расточает". Стяжание Духа Божиего есть тот же капитал, но только вечный и благодатный. Иисус Христос уподобляет жизнь нашу торжищу и дело жизни нашей на земле называет куплею, и говорит всем нам: "Купуйте, дондежу приду, искупующе время, яко дние лукави суть", - то есть, выгадывайте время.
Для выгадывания небесных благ через земные товары. Земные товары - это добродетели, делаемые Христа ради, доставляющие нам благодать Духа Всесвятого. Мы думаем, что сделали добродетель, и тем-то добродетель сотворили, а до того получена ли была нами благодать Духа Божия, достигли ли мы ее, и дела нет.
Истощай тело свое постом и бдением - и отразишь мучительный помысл сладострастия. Как дело Божие - править миром, так дело души - управлять телом. Похоть истребляется страданием и скорбью, или произвольною, или посылаемую Промыслом. Какою мерою меришь своему телу, в такой же мере воздаст тебе Бог праведное воздаяние ожидаемых благ.
Хорошо бесстрастие: сам Бог дает и утверждает это состояние в душах боголюбивых. Уединение и молитва - великие средства к добродетели: очищая ум, они делают его прозорливым. Подвижничество требует терпения и великодушия, ибо миролюбие искореняется только долговременным трудолюбием. Ум, получивший некоторую часть бесстрастия, иногда бывает непоколебим, но без дел неопытен.
В наставлениях своих отец Серафим всегда говорил, что хотя все старание надо иметь о душе, тело же подкреплять для того только, чтобы оно способствовало к укреплению духа, но если самовольно изнурим свое тело до того, что изнурится и дух, то такое удручение будет безрассудное, хотя бы сие делалось для снискания добродетели.
Старец, соблюдал известные правила в раскрытии перед другими своих благодатных дарований. Правила эти изложены им в наставлении "О хранении познанных истин".
- Не должно, - говорил он, - без нужды открывать другому сердца своего: из тысячи можно найти только одного, который сохранил бы твою тайну. Когда сами не сохраним ее в себе, как можем надеяться, что она может быть сохранена другим? С человеком душевным надо говорить о человеческих вещах; с человеком же имеющим разум духовный, надобно говорить о небесных. Когда случится быть среди людей в мире, о духовных вещах говорить не должно, особенно когда в них не примечается и желания к слушанию. А потому всеми мерами должно стараться скрывать в себе сокровище дарований, в противном случае потеряете, а не найдете.
Сердце только тогда кипит возжигаемо огнем Божественным, когда в нем есть вода живая; когда же сия выльется, то оно хладеет, и человек замерзает.
Когда человек примет что-нибудь Божественное, то радуется сердце, а когда диавольское, то смущается.
Когда Дух Святой пришел спасти нас, призывающих Его, Утешителя, внутрь храмин душ наших следует перестать молиться, надлежит быть в полном безмолвии, слышать явственно и вразумительно все глаголы живота вечнаго, которые он тогда возвестить изволит.

Пророчества Серафима Саровского

Будет некогда царь, который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечет за то, что восстанут против этого царя и самодержавия, но Бог царя возвеличит... До рождения антихриста произойдет великая продолжительная война и страшная революция в России, превышающая всякое воображение человеческое, ибо кровопролитие будет ужаснейшее. Произойдет гибель множества верных отечеству людей, разграбление церковного имущества и монастырей; осквернение церквей Господних; уничтожение и разграбление богатства добрых людей, реки крови русской прольются. Но Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе.

Мне, убогому Серафиму, Господь открыл, что на земле русской будут великие бедствия. Православная вера будет попрана, архиереи Церкви Божией и другие духовные лица отступят от чистоты Православия, и за это Господь тяжко их накажет. Я, убогий Серафим, три дня и три ночи молил Господа, чтобы он лучше меня лишил Царствия Небесного, а их помиловал. Но Господь ответил: "Не помилую их: ибо они учат учениям человеческим, и языком чтут Меня, а сердце их далеко отстоит от Меня". Но не до конца прогневается Господь и не попустит разрушиться до конца земле русской, потому что в ней одной преимущественно сохраняется еще Православие и остатки благочестия христианского... Ради сих добродетелей Россия всегда будет славна и врагам страшна и непреоборима, имущая веру и благочестие – сих врата адовы не одолеют.

Перед концом времен Россия сольется в одно великое море с прочими землями и племенами славянскими, она составит одно море или тот громадный вселенский океан народный, о коем Господь Бог издревле изрек устами всех святых: "Грозное и непобедимое Царство Всероссийское, всеславянское – Гога и Магога, - пред которым в трепете все народы будут"...

Святой Дух - Цель жизни христианской

(глава из книги Сергея Нилуса "Великое в малом")

– Господь открыл мне, – сказал великий старец, – что в ребячестве вашем вы усердно желали знать, в чем состоит цель жизни нашей христианской, и у многих великих духовных особ вы о том неоднократно спрашивали...
Я должен сказать тут, что с 12-тилетнего возраста меня эта мысль неотступно тревожила, и я, действительно, ко многим из духовных лиц обращался с этим вопросом, но ответы их меня не удовлетворяли. Старцу это было неизвестно.
– Но никто, – продолжал о. Серафим, – не сказал вам о том определительно. Говорили вам: ходи в церковь, молись Богу, твори заповеди Божии, твори добро – вот тебе и цель жизни христианской. А некоторые даже негодовали на вас за то, что вы заняты небогоугодным любопытством и говорили вам: высших себя не ищи. Но они не так говорили, как бы следовало. Вот я, убогий, Серафим, растолкую вам теперь, в чем, действительно, эта цель состоит.
Истинная цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого Божьего... Так-то, ваше Боголюбие! Так в стяжании этого-то Духа Божия и состоит истинная цель нашей жизни христианской, а молитва, бдение, пост, милостыня и другие ради Христа делаемые добродетели суть только средства к стяжанию Духа Божьего.
– Как же стяжание? – спросил я батюшку Серафима, – я что-то этого не понимаю.
- Стяжание все равно что приобретение, – отвечал мне он, – ведь вы разумеете, что значит стяжание денег. Так все равно и стяжание Духа Божия... Сам Дух Святый вселяется в души, наши, и это-то самое вселение в души наши Его, Вседержителя, и сопребывание с духом нашим Его Тройческого Единства и даруется нам лишь через всемирное с нашей стороны стяжание Духа Святого, которое и предуготовляет в душе и плоти нашей престол Божиему всетворческому с духом нашим сопребыванию, по непреложному слову Божьему: "Вселюся в них и похожу, и буду им в Бога, и тии будут в людие Мои".
...Вот, ваше Боголюбие, за великое счастье считать изволите с убогим Серафимом беседовать, уверены будучи, что и он не лишен благодати Господней. То, что речем о Самом Господе, Источнике приснонеоскудевающем всякие благостыни и небесные, и земные?! А ведь молитвою мы с Ним Самим, Всеблагим и Животворящим Богом и Спасом нашим беседовать удостоиваемся. Но и тут надобно молиться лишь до тех пор, пока Бог Дух Святый не сойдет на нас в известных Ему мерах небесной Своей благодати. И когда благоволит Он посетить нас, то надлежит уже перестать молиться. Чего же и молиться тогда Ему: "прииди и вселися и очисти от всякия скверны и спаси, Блаже, души наша", когда уже пришел Он к нам, воеже спасти нас, уповающих на Него и призывающих Имя Его святое во истине, т.е. с тем, чтобы смиренно и с любовью сретить Его, Утешителя, внутрь храмин душ наших, алчущих и жаждущих Его пришествия. Я вашему Боголюбию поясню это примером: вот хоть бы вы меня в гости к себе позвали, и я бы по зову вашему пришел к вам и хотел бы побеседовать с вами. А вы бы все-таки стали меня приглашать: милости, де, просим, пожалуйте, дескать, ко мне! То я поневоле должен был бы сказать: что это он? из ума что ли выступил? Я пришел к нему, а он все-таки меня зовет! – Так-то и до Господа Бога Духа Святого относится. Потому-то и сказано: "упразднитеся и разумейте, яко Аз есмь Бог, вознесуся во языцех, вознесусь на земли", т. е. явлюся и буду являться всякому верующему в Меня и призывающему Меня и буду беседовать с ним, как некогда беседовал с Адамом в раю, с Авраамом и Иаковом и с другими рабами Моими, с Моисеем, Иовом и им подобным. Многие толкуют, что это упразднение относится только до дел мирских, т. е., что при молитвенной беседе с Богом надобно упраздниться от мирских дел. Но я вам по Бозе скажу, что хотя и от них при молитве необходимо упраздниться, но, когда, при всемогущей силе веры и молитвы, соизволит Господь Бог Дух Святый посетить нас и приидет к нам в полноте неизреченной Своей благости, то надобно и от молитвы упраздниться. Молвит душа и в молве находится, когда молитву творит; а при нашествии Духа Святого надлежит быть в полном безмолвии, слышать явственно и вразумительно все глаголы живота вечного, которые Он тогда возвестить соизволит. Надлежит притом быть в полном трезвении и души, и духа и в целомудренной чистоте плоти. Так было при горе Хорив, когда Израильтянам было сказано, чтобы они до явления Божьего на Синай за три дня не прикасались бы и к женам, ибо Бог наш есть "огнь поядаяй все нечистое", и в общение с Ним не может войти никтоже от скверны плоти и духа.
Так желал бы я, ваше Боголюбие, чтобы и вы сами стяжали этот приснонеоскудевающий источник благодати Божией и всегда рассуждали себя, в Духе ли Божием вы обретаетесь или нет; и если – в Духе Божием, то, благословен Бог! – не о чем горевать: хоть сейчас – на страшный суд Христов! Ибо "в чем застану, в том и сужду". Если же – нет, то надобно разобрать, отчего и по какой причине Господь Бог Дух Святый изволил оставить нас, и снова искать и доискиваться Его и не отставать до тех пор, пока искомый Господь Бог Дух Святый не сыщется и не будет снова с нами Своею благодатию.
Так-то, батюшка! Так и извольте торговать духовно добродетелью. Раздавайте дары благодати Духа Святого требующим по примеру свещи возженной, которая и сама светит, горя земным огнем, и другие свещи, не умаляя своего собственного огня, зажигает во светение всем в других местах. И если это так в отношении огня земного, то что скажем об огне благодати Всесвятого Духа Божия?! Ибо, например, богатство земное, при раздавании его, оскудевает, богатство же небесное Божией благодати чем более раздается, тем более приумножается у того, кто его раздает. Так и Сам Господь изволил сказать Самаряныне: "пияй от воды сей возжаждет вновь, а пияй от воды, юже Аз ему дам, не возжаждет во веки, но вода, юже Аз дам ему, будет в нем источник приснотекущий в живот вечный"...
– Батюшка, – сказал я, – вот вы все изволите говорить о стяжании благодати Духа Святого, как о цели христианской жизни; но как же и где я могу ее видеть? Добрые дела видны, а разве Дух Святый может быть виден? Как же я буду знать, со мной Он или нет?
Вот, например: многие толкуют, что, когда в Библии говорится – "вдуну Бог дыхание жизни в лице Адама первозданного и созданного Им от персти земной"; – что будто бы это значило, что в Адаме до этого не было души и духа человеческого, а была будто бы лишь плоть одна, созданная из персти земной. Неверно это толкование, ибо Господь Бог создал Адама от персти земной в том составе, как батюшка святый апостол Павел утверждает: "да будет всесовершен ваш дух, душа и плоть в пришествие Господа нашего Иисуса Христа". И все три сии части нашего естества созданы были от персти земной, и Адам не мертвым был создан, но действующим животным существом, подобно другим живущим на земли одушевленным Божиим созданиям. Но вот в чем сила, что, если бы Господь Бог не вдунул потом в лице его сего дыхания жизни, т. е. благодати Господа Бога Духа Святого, от Отца исходящего и в Сыне почивающего и ради Сына в мир посылаемого, то Адам, как ни был он совершенно превосходно создан над прочими Божьими созданиями, как венец творения на земле, все-таки пребыл бы неимущим внутрь себя Духа Святого, возводящего его в Богоподобное достоинство, и был бы подобен всем прочим созданиям, хотя и имеющим плоть и душу, и дух, принадлежащие каждому по роду их, но Духа Святого внутрь себя неимущим. Когда же вдунул Господь Бог в лице Адамово дыхание жизни, тогда-то, по выражению Моисееву, и "Адам бысть в душу живу", т. е. совершенно во всем Богу подобную и такую, как и Он, на веки веков бессмертную. Адам сотворен был до того неподлежащим действию ни одной из сотворенных Богом стихии, что его ни вода не топила, ни огонь не жег, ни земля не могла пожрать в пропастях своих, ни воздух не мог повредить каким бы то ни было своим действием. Все покорено было ему, как любимцу Божию, как царю и обладателю твари. И все любовалось на него, как на всесовершенный венец творений Божиих. От этого-то дыхания жизни, вдохнутого в лице Адамово из Всетворческих Уст Всетворца и Вседержителя Бога, Адам до того преумудрился, что не было никогда от века, да и едва ли будет когда-нибудь на земле человек премудрее и многознательнее его... Вот по этому-то дару вышеестественной Божией благодати, ниспосланному ему от дыхания жизни, Адам мог видеть и разуметь и Господа, ходящего в раи, и постигать глаголы Его и беседу святых Ангелов и язык всех зверей и птиц и гадов, живущих на земле, и все то, что ныне от нас, как от падших и грешных, сокрыто и что для Адама до его падения было так ясно. Такую же премудрость и силу, и всемогущество, и все прочие благие и святые качества Господь Бог даровал и Еве, сотворив ее не от персти земной, а от ребра Адамова в Едеме сладости, в раи, насажденном Им посреди земли. Для того, чтобы они могли удобно и всегда поддерживать в себе бессмертные, Богоблагодатные и всесовершенные свойства сего дыхания жизни, Бог посадил посреди рая древо жизни, в плодах которого заключил всю сущность и полноту даров этого Божественного Своего дыхания… Когда же вкушением от древа познания добра и зла – преждевременно и противно заповеди Божией – узнали различие между добром и злом и подверглись всем бедствиям, последовавшим за преступление заповеди Божией, то лишились этого бесценного дара благодати Духа Божия, так что до самого пришествия в мир Богочеловека Иисуса Христа, Дух Божий "не убо бе в мире, яко Иисус не убо бе прославлен". Однако это не значит, чтобы Духа Божьего вовсе не было в мире, но Его пребывание не было таким полномерным, как в Адаме или в нас, православных христианах, а проявлялось только отвне, и признаки Его пребывания в мире были известны роду человеческому… Благодать Святого Духа, действовавшая отвне, отражалась и во всех ветхозаветных пророках и святых Израиля. У евреев потом заведены были особые пророческие училища, где учили распознавать признаки явления Божьего или Ангелов и отличать действия Духа Святого от обыкновенных явлений, случающихся в природе неблагодатной земной жизни. Симеону Богоприимцу, Богоотцам Иоакиму и Анне и многим бесчисленным рабам. Божиим бывали постоянные, разнообразные въяве Божественные явления, гласы, откровения, оправдывавшиеся очевидными чудесными событиями. Не с такою силой, как в народ Божием, но проявление Духа Божьего действовало и в язычниках, не ведавших Бога Истинного, потому что и из их среды Бог находил избранных Себе людей. Таковы, например, были девственницы пророчицы, сивиллы, которые обрекали свое девство хотя для Бога Неведомого, но все же для Бога, Творца вселенной и Вседержителя, и Мироправителя, каковым Его и язычники сознавали. Также и философы языческие, которые хотя и во тьме неведения Божественного блуждали, но, ища истины, возлюбленной Богу, могли быть по самому этому Боголюбезному ее исканию не непричастными Духу Божьему, ибо сказано: "языки неведущие Бога естеством законная творят и угодная Богу соделывают". А истину так ублажает Господь, что Сам про нее Духом Святым возвещает "истина от земли возсия, и правда с небесе приниче".
Так вот, ваше Боголюбие, и в еврейском священном, Богу любезном народе, и в язычниках, неведущих Бога, а все-таки сохранялось ведение Божие, т.е., батюшка, ясное и разумное понимание того, как Господь Бог Дух Святый действует в человек и как именно и по каким наружным и внутренним ощущениям можно удостовериться, что это действует Господь Бог Дух Святый, а не прелесть вражеская. Таким-то образом все это было от падения Адама до пришествия Господа нашего Иисуса Христа во плоти в мир.
Без этого, ваше Боголюбие, всегда сохранявшегося в роде человеческом ощутительно о действиях Духа Святого понимания, не было бы людям ни по чем возможности узнать в точности, – пришел ли в мир обетованный Адаму и Еве плод семени жены, имеющий стереть главу змиеву.
Но вот Симеон Богоприимец, сохраненный Духом Святым после предвозвещения ему на 65 году его жизни тайны приснодевственного от Пречистыя Приснодевы Марии Его зачатия и рождения, проживши по благодати Всесвятого Духа Божьего 300 лет, потом на 365 году жизни своей сказал ясно в храме Господнем, что ощутительно узнал по дару Духа Святого, что это и есть Он Самый, Тот Христос, Спаситель мира, о вышеестественном зачатии и рождении Коего от Духа Святого ему было предвозвещено триста лет тому назад от Ангела.
Вот и святая Анна пророчица, дочь Фануилова, служившая восемьдесят лет от вдовства своего Господу Богу в храме Божием и известная по особенным дарам благодати Божией за вдовицу праведную, чистую рабу Божию, возвестила, что это действительно Он и есть обетованный миру Мессия, истинный Христос, Бог и человек, Царь Израилев, пришедший спасти Адама и род человеческий.
Когда же Он, Господь наш Иисус Христос, изволил совершить все дело спасения, то по воскресении Своем, дунул на апостолов, возобновив дыхание жизни, утраченное Адамом, и даровал им эту же самую Адамовскую благодать Всесвятого Духа Божьего. Но мало сего – ведь говорил же Он им: "уне есть им, да Он идет ко Отцу; аще же бо не идет Он, то Дух Божий не приидет в мир; аще же идет Он, Христос, ко Отцу, то послет Его в мир, и Он, Утешитель, наставит их и всех последующих их учению на всякую истину и воспомянет им вся, яже Он глаголал им еще сущи в мир с ними". Это уже обещана была Им благодать-возблагодать. И вот в день Пятидесятницы торжественно ниспослал Он им Духа Святого в дыхании бурне, в виде огненных языков, на коемждо из них седших и вошедших в них, и наполнивших их силою огнеобразной Божественной благодати, росоносно дышащей и радостотворно действующей в душах причащающихся Ея силе и действиям… Слово Божие не даром говорит: "внутрь вас есть царствие Божие и нуждно есть оно, и нуждницы е восхищают". То есть – те люди, которые, несмотря и на узы греховные, связавшие их и недопускающие своим насилием и возбуждением на новые грехи, приидти к Нему, Спасителю нашему, с совершенным покаянием на истязание с Ним, презирая всю крепость этих греховных связок, нудятся расторгнуть узы их, такие люди являются потом действительно перед лице Божие паче снега убеленными Его благодатию. "Приидите", говорит Господь: "и аще грехи ваши будут, яко багряное, то яко снег убелю их". Так некогда святый тайновидец Иоанн Богослов видел таких людей во одеждах белых, т. е. одеждах оправдания и "финицы в руках их", как знамение победы, и пели они Богу дивную песнь "Аллилуия". "Красоте пения их никтоже подражати можаше". Про них Ангел Божий сказал: "сии суть, иже приидоша от скорби великия, иже испраша ризы своя и убелиша ризы своя в Крови Агнчей", – испраша страданиями и убелиша их в причащении Пречистых и Животворящих Таин Плоти и Крови Агнца непорочна и Пречиста Христа, прежде всех век закланного Его собственною волею за спасение мира, присно и доныне закалаемого и раздробляемого, но николиже иждиваемого, подающего же нам в вечное и неоскудеваемое спасение наше напутие живота вечного во ответ благоприятен на страшном судище Его и замену дражайшую и всяк ум превосходящую того плода древа жизни, которого хотел было лишить наш род человеческий враг человеков, спадший с небесе Денница. Хотя враг диавол и обольстил Еву, и с нею пал и Адам, но Господь не только даровал им Искупителя в плоде Семени Жены, смертию смерть поправшего, но и дал всем нам в Жене, Приснодеве Богородице Марии, старшей в Самой Себе и стирающей во всем роде человеческом главу змиеву, неотступную Ходатаицу к Сыну Своему и Богу нашему, непостыдную и непреоборимую Предстательницу даже за самых отчаянных грешников. По этому самому Божия Матерь и называется "Язвою бесов", ибо нет возможности бесу погубить человека, лишь бы только сам человек не отступил от прибегания к помощи Божией Матери.
Еще скажу вам, чтобы вы еще яснее поняли, что разуметь под благодатию Божией и как распознать ее, и в чем особливо проявляется ее действие в людях, ею просвещенных. Благодать Духа Святого есть свет, просвещающий человека. Об этом говорит все Священное Писание. Так Богоотец Давид сказал: "светильник ногама моима закон Твой и свет стезям моим, и аще не закон Твой научение мне был, тогда убо погибл бых во смирении моем". То есть – благодать Духа Святого, выражающаяся в законе словами заповедей Господних, есть светильник и свет мой, и если бы не эта благодать Духа Святого, которую я так тщательно и усердно стяжеваю, что седмижды на день поучаюсь о судьбах правды Твоей, просвещала меня во тьме забот, сопряженных с великим званием моего царского сана, то откуда бы я взял себе хоть искру света, чтобы озарить путь свой по дороге жизни, темной от недоброжелательства недругов моих? И на самом деле Господь неоднократно проявлял для многих свидетелей действие благодати Духа Святого на тех людях, которых Он освящал и просвещал великими наитиями Его. Вспомните про Моисея после беседы его с Богом на горе Синайской. Люди не могли смотреть на него – так сиял он необыкновенным светом, окружавшим лицо его. Он даже принужден был являться народу не иначе, как под покрывалом. Вспомните Преображение Господне на горе Фаворе. Великий свет объял Его и "быша ризы Его, блещущие яко снег, и ученицы Его от страха падоша ниц". Когда же Моисей и Илия явились к нему в том же свете, то, чтобы скрыть сияние света Божественной благодати, ослеплявшей глаза учеников, "облак", сказано, "осени их". И таким-то образом благодать Всесвятого Духа Божия является в неизреченном свете для всех, которым Бог являет действие ее.
– Каким же образом, – спросил я батюшку о. Серафима, – узнать мне, что я нахожусь в благодати Духа Святого?
– Это, ваше Боголюбие, очень просто! – отвечал он мне, – поэтому-то и Господь говорит: "вся проста суть обретающим разум"... Находясь в этом разуме, и апостолы всегда видели, пребывает ли Дух Божий в них, или нет, и проникнутые им и видя сопребывание с ними Духа Божия, утвердительно говорили, что дело их свято и вполне угодно Господу Богу. Этим и объясняется, почему они в посланиях своих писали: "изволися Духу Святому и нам" и только на этих основаниях и предлагали свои послания, как истину непреложную, на пользу всем верным – так св. апостолы ощутительно сознавали в себе присутствие Духа Божиего... Так вот, ваше Боголюбие, видите ли, как это просто?"
Я отвечал:
– Все-таки я не понимаю, почему я могу быть твердо уверенным, что я в Духе Божием. Как мне самому в себе распознавать истинное Его явление?
Батюшка о. Серафим отвечал:
– Я уже, ваше Боголюбие, сказал вам, что это очень просто и подробно рассказал вам, как люди бывают в Духе Божием и как должно разуметь Его явление в нас... Что же вам, батюшка, надобно?
– Надобно, – сказал я, – чтобы я понял это хорошенько!..
Тогда о. Серафим взял меня весьма крепко за плечи и сказал мне:
– Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою!.. Что же ты не смотришь на меня?
Я отвечал:
– Не могу, батюшка, смотреть, потому что из глаз ваших молнии сыпятся. Лицо ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза ломит от боли!..
О. Серафим сказал:
– Не устрашайтесь, ваше Боголюбие! и вы теперь сами так же светлы стали, как и я сам. Вы сами теперь в полноте Духа Божиего, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть.
И приклонив ко мни свою голову, он тихонько на ухо сказал мне:
– Благодарите же Господа Бога за неизреченную к вам милость Его. Вы видели, что я и не перекрестился даже, а только в сердце моем мысленно помолился Господу Богу и внутри себя сказал: Господи! удостой его ясно и телесными глазами видеть то сошествие Духа Твоего, которым Ты удостоиваешь рабов Своих, когда благоволишь являться во свете великолепной славы Твоей! И вот, батюшка, Господь и исполнил мгновенно смиренную просьбу убогого Серафима... Как же нам не благодарить Его за этот Его неизреченный дар нам обоим! Этак, батюшка, не всегда и великим пустынникам являет Господь Бог милость Свою. Эта благодать Божия благоволила утешить сокрушенное сердце ваше, как мать чадолюбивая, по предстательству Самой Матери Божией... – Что ж, батюшка, не смотрите мне в глаза? Смотрите просто и не убойтесь – Господь с нами!
Я взглянул после этих слов в лицо его, и напал на меня еще больший благоговейный ужас. Представьте себе, в середине солнца, в самой блистательной яркости его полуденных лучей, лицо человека с вами разговаривающего. Вы видите движение уст его, меняющееся выражение его глаз, слышите его голос, чувствуете, что кто-то вас руками держит за плечи, но не только рук этих не видите, не видите ни самих себя, ни фигуры его, а только один свет ослепительный простирающийся далеко, на несколько сажен кругом, и озаряющий ярким блеском своим и снежную пелену, покрывающую поляну, и снежную крупу, осыпающую сверху и меня, и великого старца. Возможно ли представить себе то положение, в котором я находился тогда?
– Что же чувствуете вы теперь? – спросил меня о. Серафим.
– Необыкновенно хорошо! – сказал я.
– Да как же хорошо? Что именно?
Я отвечал:
– Чувствую я такую тишину и мир в душе моей, что никакими словами выразить не могу!
– Это, ваше Боголюбие, – сказал батюшка о. Серафим, – тот мир, про который Господь сказал ученикам Своим: "мир мой даю вам, не якоже мир дает, Аз даю вам. Аще бо от мира были бысте, мир убо любил свое, но якоже избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир. Обаче дерзайте, яко Аз победих мир". Вот этим-то людям, ненавидимым от мира сего, избранным же от Господа, и дает Господь тот мир, который вы теперь в себе чувствуете; "мир", по слову апостольскому, "всяк ум преимущий". Таким его называет апостол, потому что нельзя выразить никаким словом того благосостояния душевного, которое он производит в тех людях, в сердца которых его внедряет Господь Бог. Христос Спаситель называет его миром от щедрот Его собственных, а не от мира сего, ибо никакое временное земное благополучие не может дать его сердцу человеческому: он свыше даруется от Самого Господа Бога, почему и называется миром Божиим... Что же еще чувствуете вы? – спросил меня о. Серафим.
– Необыкновенную сладость! – отвечал я.
И он продолжал:
– Это та сладость, про которую говорится в Священном Писании: "от тука дому Твоего упиются и потоком сладости Твоея напоиши я". Вот эта-то теперь сладость преисполняет сердца наши и разливается по всем жилам нашим неизреченным услаждением. От этой-то сладости наши сердца как будто тают, и мы оба исполнены такого блаженства, какое никаким языком выражено быть не может... Что же еще вы чувствуете?
Необыкновенную радость во всем моем сердце!
И батюшка о. Серафим продолжал:
– Когда Дух Божий снисходит к человеку и осеняет его полнотою Своего наития, тогда душа человеческая преисполняется неизреченною радостию, ибо Дух Божий радостотворит все, к чему бы Он ни прикоснулся… Но как бы ни была утешительна радость эта, которую вы теперь чувствуете в сердце своем, все-таки она ничтожна в сравнении с тою, про которую Сам Господь устами Своего апостола сказал, что радости той "ни око не виде, ни ухо не слыша, ни на сердце человеку не взыдоша благая, яже уготова Бог любящим Его". Предзадатки этой радости даются нам теперь, и если от них так сладко, хорошо и весело в душах наших, то что сказать о той радости, которая уготована там, на небесах, плачущим здесь на земле!? Вот и вы, батюшка, довольно-таки поплакали в жизни вашей на земле, и смотрите-ка, какою радостью утешает вас Господь еще в здешней жизни. Теперь за нами, батюшка; дело, чтобы, труды к трудам прилагая, восходить нам от силы в силу и достигнуть меры возраста исполнения Христова, да сбудутся на нас слова Господни: "терпящие же Господа, тии изменят крепость, окрилотеют, яко орли, потекут и не утрудятся, пойдут и не взалчут, пойдут от силы в силу, и явится им Бог богов в Сионе разумения и небесных видений"... Вот тогда-то наша теперешняя радость, являющаяся нам вмале и вкратце, явится во всей полноте своей, и никтоже возмет ее от нас, преисполняемых неизъяснимых пренебесных наслаждений... Что же еще вы чувствуете, ваше Боголюбие? Я отвечал:
– Теплоту необыкновенную!
– Как, батюшка, теплоту? Да ведь мы в лесу сидим. Теперь зима на дворе, и под ногами снег, и на нас более вершка снегу, и сверху крупа падает... Какая же может быть тут теплота?!
Я отвечал:
– А такая, какая бывает в бане, когда поддадут на каменку и когда из нее столбом пар валит...
– И запах, – спросил он меня, – такой же, как из бани?
– Нет, – отвечал я, – на земле нет ничего подобного этому благоуханию. Когда еще при жизни матушки моей, я любил танцевать и ездил на балы и танцевальные вечера, то матушка моя опрыснет меня, бывало, духами, которые покупала в лучших модных магазинах Казани, но те духи не издают такого благоухания...
И батюшка о. Серафим, приятно улыбнувшись, сказал:
– И сам я, батюшка, знаю это точно так же, как и вы, да нарочно спрашиваю у вас – так ли вы это чувствуете? Сущая правда, ваше Боголюбие! Никакая приятность земного благоухания не может быть сравнена с тем благоуханием, которое мы теперь ощущаем, потому что нас теперь окружает благоухание Святого Духа Божия. Что же земное может быть подобно ему!.. Заметьте же, ваше Боголюбие, ведь вы сказали мне, что кругом нас тепло, как в бане, а посмотрите-ка, ведь ни на вас, ни на мне снег не тает и под нами также. Стало быть теплота эта не в воздухе, а в нас самих. Она-то и есть именно та самая теплота, про которую Дух Святый словами молитвы заставляет нас вопиять к Господу: "теплотою Духа Святого согрей мя!" Ею-то согреваемые пустынники и пустынницы не боялись зимнего мраза, будучи одеваемы, как в теплые шубы, в благодатную одежду, от Святого Духа истканную. Так ведь и должно быть на самом деле, потому что благодать Божия должна обитать внутри нас, в сердце нашем, ибо Господь сказал: "царствие Божие внутрь вас есть". Под царствием же Божиим Господь разумел благодать Духа Святого. Вот это царствие Божие теперь внутрь нас и находится, а благодать Духа Святого и отвне осиявает и согревает нас и, преисполняя многоразличным благоуханием окружающий нас воздух, услаждает наши чувства пренебесным услаждением, напояя сердца наши радостью неизглаголанною. Наше теперешнее положение есть то самое, про которое апостол говорит: "царствие Божие несть пища и питие, но правда и мир о Дусе Святе". Вера наша состоит "не в препретельных земные премудрости словах, но в явлении силы и духа". Вот в этом-то состоянии мы с вами теперь и находимся. Про это состояние именно и сказал Господь: "суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дондеже видят царствие Божие, пришедшее в силе"... Вот, батюшка, ваше Боголюбие, какой неизреченной радости сподобил нас теперь Господь Бог!.. Вот что значит быть в полноте Духа Святого, про которую святой Макарий Египетский пишет: "я сам был в полноте Духа Святого"... Этою-то полнотою Духа Своего Святого и нас, убогих, преисполнил теперь Господь... Ну, уж теперь нечего более, кажется, спрашивать, ваше Боголюбие, каким образом бывают люди в благодати Духа Святого!.. Будете ли вы помнить теперешнее явление неизреченной милости Божией, посетившей нас?
– Не знаю, батюшка, – сказал я, – удостоит ли меня Господь навсегда помнить так живо и явственно, как теперь я чувствую, эту милость Божию.
– А я мню, – отвечал мне о. Серафим, – что Господь поможет вам навсегда удержать это в памяти вашей, ибо иначе благость Его не преклонилась бы так мгновенно к смиренному молению моему и не предварила бы так скоро послушать убогого Серафима тем более, что и не для вас одних дано вам разуметь это, а через вас для целого мира, чтобы вы сами, утвердившись в деле Божием, и другим могли быть полезными… Не успел я, убогий, перекреститься, а только лишь в сердце своем пожелал чтобы Господь удостоил вас видеть Его благостыню во всей ее полноте, как уже Он немедленно и на деле исполнением моего пожелания поспешить изволил. Не велехваляся говорю я это и не с тем, чтобы показать вам свое значение и привести вас в зависть и не для того, чтобы вы подумали, что я монах, а вы мирянин, нет, ваше Боголюбие, нет! "Близ Господь всем призывающим Его во истине, и несть у Него зрения на лица, Отец бо любит Сына и вся дает в руце Его", лишь бы только мы с вами любили Его, Отца нашего небесного, истинно по сыновнему. ..
Так-то, ваше Боголюбие, все я вам сказал теперь и на деле показал, что Господь и Божия Матерь через меня, убогого Серафима, вам сказать и показать соблаговолили. Грядите же с миром. Господь и Божия Матерь с вами да будут всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь. Грядите же с миром!
И во все время беседы этой с того самого времени, как лицо о. Серафима просветилось, видение это не переставало, и все с начала рассказа и доселе сказанное говорил он мне, находясь в одном и том же положении. Исходившее же от него неизреченное блистание света видел я сам, своими собственными глазами, что готов подтвердить и присягою.

вернуться в раздел "Христианство"